Пока Молдова сохраняла проевропеское направление, Брюссель закрывал глаза на многие оплошности Кишинева. Но этот роман уже окончен, пишет журналистка издания Politico Оля Чиховлас в статье, посвященной сегодняшней ситуации в РМ. NM публикует перевод статьи, с оригиналом которой на английском языке можно ознакомиться здесь.
Украинские границы встречаются с границами Молдовы и Румынии в селе Мамалига, которое созвучно названию типичного для этой местности блюда. На пункте пропуска спокойно. После паспортного контроля украинский пограничник направляет наш автобус на молдавскую сторону. «Слава Украине!» — кричит он через границу. «Героям слава!» — отвечает ему молдавский коллега на русском языке. Это уже стало традиционным обменом приветствиями в постмайдановской Украине.
Нашему автобусу понадобилась целая ночь, чтобы добраться до столицы — Кишинева. Здесь становится очевидным, что политические взгляды молдавских пограничников не разделяются всеми жителями страны. Несмотря на то, что флаг ЕС высоко реет над парламентом Молдовы, Кишинев обклеен плакатами Ирины Влах — молодой женщины, которая недавно стала руководителем южного региона страны Гагаузии,— улыбающейся и пожимающей руку члену российской Госдумы.
Популярность ЕС в Молдове сейчас самая низкая за последние десять лет. И российская пропаганда тут ни при чем.
Когда Ангела Меркель посетила Кишинев в 2012 году, Молдова была названа «историей успеха» программы ЕС «Восточное партнерство» — инициативы, которая преследовала своей целью поощрение реформ и расширение торговых отношений с шестью бывшими советскими странами. Но планка этой восторженной похвалы оказалась низкой: кроме Грузии под руководством Михаила Саакашвили ни одна из стран не была заинтересована в реформах. Украина была под мошенником Виктором Януковичем, Азербайджан Ильхама Алиева слишком богат нефтью, чтобы об этом беспокоиться, а Белоруссия Александра Лукашенко продолжала быть «последней диктатурой Европы». С учетом этого Брюсселю было относительно просто поддерживать маленькую нищую Молдову.
Вскоре стало очевидно, что коррумпированная молдавская элита злоупотребляет поддержкой ЕС. Средства, выделенные с пометкой «без обязательств» обострили чувство безнаказанности молдавских политиков. Правительство ничего не делало для создания дружественной бизнесу атмосферы, а конфискация прибыльного бизнеса оставалась в порядке вещей.
Проблема коррупции недавно вылилась в крупный банковский скандал: $1 млрд (почти одна восьмая часть молдавского ВВП) исчез из трех банков за одну ночь. Остается неясным, что случилось, но транзакции были произведены за несколько дней до ноябрьских выборов 2014 года на глазах молдавского проевропейского правительства.
«Когда мы впервые голосовали за наших проевропейских лидеров в 2009 году, мы ожидали настоящей борьбы с коррупцией»,— говорит Юрие Моркотыло, аналитик из Кишинева. Шесть лет спустя создалось ощущение, что проевропейские партии позволили стране провалиться.
«Властям не удалось объяснить преимущества интеграции в ЕС людям»,— говорит Кирилл Лучинский, политик из Либерально-демократической партии Молдовы. Главная задача проевропейских фракций, вынужденных создать миноритарное правительство во главе с премьер-министром Кириллом Габуричем по итогам ноябрьских выборов 2014–го,— это вернуть доверие общества. «Крайне необходимо вернуться к созданию парламентского большинства после местных выборов в июне»,— говорит Лучинский.
Пока Молдова сохраняла проевропеское направление, Брюссель закрывал глаза на многие оплошности Кишинева. Но этот роман уже окончен.
Имидж ЕС был очень запятнан. «Молдаване все больше ассоциируют ЕС с коррупцией»,— говорит Александру Фала, экономист кишиневского аналитического центра Expert Group. Многие из тех, кто недавно поддерживал европейское направление, теперь обратили свои взгляды к прокремлевским партиям. Еще пять лет назад 75% молдаван ратовало за углубление связей с Брюсселем. Сейчас в молдавском обществе большой разлом между теми, кто ратует за будущее с ЕС и связывает будущее страны с Россией.
Объединение молдаван — сложная задача. Бедность заставила многих стать сезонными мигрантами; почти четверть молдавского населения трудоустроена за рубежом. Молдаване находят работу в южной части западной Европы (преимущественно в Италии, но также в Испании и Португалии) или в России (преимущественно в Москве). Глядя на экономический кризис в южной Европе, энтузиазм молдавских мигрантов в отношении ЕС остыл: приезжая домой, они делятся своим разочарованием. Те, кто возвращается из Москвы, очень подвержены кремлевской пропаганде и поддерживают пророссийские партии. Молдова, которую часто называют «деревней Европы», является единственной страной континента, где сельское население больше городского и где преобладает благоговейный христианский подход к жизни и политике.
Правящие проевропейские партии только изображают из себя меньшее зло. «Они говорят нам: возможно, мы плохие, но если вы проголосуете за пророссийские партии, у вас будет Донбасс в Молдове»,— сказал мне Игорь Боцан, влиятельный молдавский политический комментатор. У Партии социалистов, выступающей за присоединение к Таможенному союзу, сейчас самая большая фракция в молдавском парламенте. Ее лидер Игорь Додон обещает «окончание европейского эксперимента» в Молдове, если наберет большинство на следующих выборах. Москва, соответственно, переориентировала свою поддержку с умеренных коммунистов (которых Додон описывает как «недостаточно антиевропейских») на социалистов. В преддверии выборов высокопоставленные российские чиновники, в том числе бывший спикер Совета федерации Сергей Миронов, посетили съезд Партии социалистов в Кишиневе.
Россия заставляет Молдову платить за каждый дюйм, который страна совершает по направлению к Европе. Россия ввела запрет на импорт молдавского вина перед саммитом ЕС (очевидно, речь о саммите «Восточного партнерства» в Вильнюсе, где было парафировано Соглашение об ассоциации с Евросоюзом.— NM). В ответ на подписание Кишиневом в июле 2014 года Соглашения об ассоциации с ЕС Россия запретила импорт молдавских фруктов.
Московское эмбарго на молдавские товары лишает страну одновременно российского и европейского рынков, так как товары из Молдовы не могут конкурировать по качеству с европейскими. Будучи полностью зависимой от российской энергии, Молдова мало что может сделать для противостояния хватке Москвы.
С аннексией Крыма Кремль только усилил свое влияние на постсоветские страны. Учитывая робкое перемирие на востоке Украины, молдаване боятся российского вторжения. «Молдова выживает только благодаря украинскому сопротивлению»,— говорит Боцан.
Молдова, подобно Грузии, на другом берегу Черного моря испытывает дежавю. Сегодняшняя битва на востоке Украины — эхо приднестровского конфликта 1992 года. Молдова 23 года живет, имея на своей территории республику, отколовшуюся благодаря России. С тех пор как Тирасполь объявил об отделении от Кишинева, целое поколение выросло. Молдаване научились жить в раздробленной стране. В молдавской столице у многих водителей автомобили с приднестровскими регистрационными номерами — чтобы избежать уплаты налогов.
Георгий шесть лет назад переехал в Кишинев из Рыбницы, города на севере Приднестровья. Ему немногим за тридцать, он окончил университет в Москве и сейчас владеет сетью салонов красоты в Кишиневе. Каждые выходные он два часа проводит в пути, чтобы увидеть родителей — этнических румын, живущих на отколовшейся территории. «За последний год жить стало сложнее»,— говорит он.
Война на Украине привела к возросшему напряжению в Приднестровье. Опасаясь российских войск, находящихся в республике, и их близости к Одессе, Киев заблокировал границу с Приднестровьем. Большая часть торговли Тирасполя связана с Украиной и ЕС (через Кишинев), но Кремль призывает власти направлять свой экспорт в Москву.
Недавно российское телевидение выпустило новостной репортаж, в котором изобразило Тирасполь процветающей столицей-космополитом. В реальности обвал курса российского рубля привел к негативным последствиям в Приднестровье. Поток финансовой помощи из России резко снизился — и семьи многих мигрантов, работающих в России, обнаружили, что их покупательская способность резко упала.
Считается, что президент Приднестровья Евгений Шевчук, которого не признают на международном уровне, находится в конфликте с Кремлем. Родители Георгия опасаются, что из-за этого бюджет страны еще больше сократится.
Потеряв Приднестровье, Кишинев теперь борется с другим пророссийским сепаратизмом, так как Москва разыгрывает «гагаузскую карту». Гагаузия — полуавтономный регион, населенный этническими христианами-тюрками,— проголосовала за Ирину Влах в качестве своего руководителя в марте этого года.
Ее победа воодушевила молдавских политиков, которые противостоят европейской интеграции в разобщенной стране, где от реформ постепенно отказываются.
«Если пророссийские партии здесь победят,— опасается Боцан,— ЕС потеряет свой интерес к нам навсегда».
