Глава общественной ассоциации Dreptul la Dreptate Павел Григорчук обвинил полицию в незаконном изъятии дрона и мобильного телефона. Григорчук утверждает, что с помощью дрона проводил расследование, связанное с «членами группировки Плахотнюка». NM выяснял, при чем тут экс-замглавы МИДЕИ Валерий Осталеп, и как право на частную жизнь соотносится с правом граждан на получение общественно значимой информации.

Об инциденте Павел Григорчук рассказал 9 сентября в стриме в соцсети Facebook. По его словам, он снимал жилой дом Константина Цуцу и соседний дом Владимира Татароя в рамках своего расследования «о членах группировки Плахотнюка». Для этого, как рассказал Григорчук, он нанял оператора для съемки с дрона.

Издание ZdG, напомним, писало, что Татарой состоит в приятельских отношениях с Цуцу. Имя Татароя фигурировало в расследовании ZdG в связи с найденными в прошлом году в грузовике на таможне €1,5 млн наличными.

Григорчук рассказал, что во время съемки с дрона «неизвестные лица криминальной наружности, пряча физиономии под маской», запугали его, сняли на видео, после чего на место приехала полиция, которая изъяла у оператора дрон и мобильный телефон. Григорчук также раскритиковал бывшего замглавы МИДЕИ Валерия Осталепа, который выложил в сети видео с «допросом» оператора, но «умолчал», чьи дома он снимал.

Григорчук обратился к главе МВД Анне Ревенко с требованием разобраться в ситуации.

Валерий Осталеп, выложив в соцсети видео, сопроводил его такой подписью: «А теперь посмотрим на реальную деятельность якобы правозащитника Григочука. Как вам такая «правозащита»? Какие будут мнения?»  В комментариях Осталеп написал, что речь идет о слежке с помощью дрона за частной жизнью людей.

В шестиминутном видео, которое выложил Осталеп, человек, одетый в гражданскую форму, обещает не трогать оператора, если он ответит на несколько вопросов. Оператор, снятый на видео, говорит, что снимал по поручению Павла Григорчука, который попросил его снять с дрона шесть домов, расположенных в этом районе.

Оператор также рассказал, что вместе с братом оказывает услуги фото- и видеосъемки, и Григорчук к нему периодически обращается. В частности, по словам оператора, он снимал для Григорчука какое-то здание на ул. Букурешть. Съемка с дрона, отметил оператор, стоит от €20 до €40 за сессию в зависимости от использования батареи дрона. На другом видео оператор звонит по телефону Григорчуку и говорит, что с дроном вышли проблемы, и он сможет выслать видео только завтра.

Валерий Осталеп в беседе с NM сказал, что понятия не имеет, где проходила съемка, и кто снимал оператора. По его словам, видео ему прислали в его Telegram-канал. По словам Осталепа, он заинтересовался  Григорчуком, после того как тот несколько месяцев назад его оклеветал. «Он сделал 10 клеветнических заявлений: что я — советник мафии, что я укрываю убийц, что получаю деньги из украденного миллиарда. В законном порядке я обратился в полицию, и Григорчука оштрафовали за клевету», — рассказал Осталеп.

По его словам, Григорчук продолжает угрожать и оскорблять Осталепа и его родственников, отправляя сообщения в мессенджерах. «Эти видео подтверждают мои догадки, что Григорчук исполняет заказы очернения и прессинга людей [за деньги]», — пояснил бывший замглавы МИДЕИ.

По его словам, в действиях Григорчука есть несколько нарушений. «По закону любой дрон необходимо авторизовать. На видео вижу странного человека, который в резидентской зоне снимает в кустах. Я очень сомневаюсь в том, что дрон зарегистрирован. Теоретически это можно квалифицировать как слежку. Я не скрываю, что был объектом подобной слежки СИБа, поэтому очень нервно реагирую на попытки использовать такое», — пояснил Осталеп.

Исполнительный директор Ассоциации независимой прессы Петру Маковей в беседе с NM отметил, что в цивилизованных странах Европы есть норма, позволяющая снимать в ситуациях, когда есть общественный интерес. «В этом случае такой интерес есть, и он заключается в том, чтобы люди увидели, как живет бывший депутат, который к тому же был фигурантом в некоторых незаконных историях. Но в то же время люди, которые проводят съемку, должны понимать, что на видео могут попасть граждане, на которых этот общественный интерес не распространяется», — сказал Маковей.

Он добавил, что не берется судить, является ли работа Григорчука журналистским расследованием. «Скорее, это акт гражданского несогласия с тем, что некоторые политики не потеряли влияние даже после смены власти», — считает эксперт.

Представитель правозащитной организации Freedom-House в Молдове Татьяна Пуйю в беседе с NM отметила, что законодательство одновременно защищает право на частную жизнь и право людей на получение общественной значимой информации. «Но право на частную жизнь — не абсолютное право, а, если речь идет о журналистах, дрон и диктофон — это инструменты для получения общественно значимой информации. Другой вопрос — была ли у него [Григорчука] такая цель», — пояснила Пуйю

По ее словам, если Григорчук сможет доказать, что целью съемки был сбор общественно значимой информации, тогда это превалирует над правом на частную жизнь. При этом, как подчеркнула правозащитница, в молдавском законодательстве нет четкой формулировки, кого можно считать журналистом. «Все гарантии, которые есть в законе, касаются журналистов. Но есть [профессиональные] журналисты, которым эти права гарантируют, а есть люди, которые занимаются деятельностью, связанной с журналистикой», — отметила Пуйю.

Константин Цуцу на звонки и SMS-сообщения NM не ответил. Получить комментарий в полиции Кишинева тоже не удалось. В пресс-службе муниципальной полиции еще 9 сентября обещали проверить информацию и ответить, но к моменту публикации не ответили.

ОБНОВЛЕНО 17 сентября. Павел Григорчук сообщил, что полиция вернула дрон, однако изъяла из него флеш-накопитель со снятым материалом.