Вячеслав Платон утверждает, что не раз давал в долг Илану Шору $1-2 млн без расписки. Об этом Платон рассказал 2 марта в суде Буюкан, где продолжает давать показания в рамках пересмотра уголовного дела, по которому его приговорили к 18 годам тюрьмы. Миллионные займы Платон объяснил тем, что в те времена такая сумма была для него «незначительной». О том, какие разговоры вызывают у Платона «истерический смех», как его допросила прокурор, и какую схему Платон обещал представить суду — в репортаже NM.
Заседание в суде Буюкан 2 марта было пятым, на котором Платон давал показания. На предыдущих заседаниях он рассказал, как в 2011 году купил у Владимира Плахотнюка 38,2% акций Victoriabank, компанию ALFA Engineering которая владеет зданием гостиницы National, 28% акций Banca de Economii (BEM), 50,3% акций страховой компании Asito и почти 82% Victoria Asigurări (впоследствии переименована в Alliance Insurance Group).Также Платон рассказал, как в 2014 году Плахотнюк вынудил его заключить обратную сделку, но фронтменом в ней выступал Илан Шор. При этом, по словам Платона, в 2011 году он купил акции Victoriabank за $40 млн, а в 2014 году перепродал их Плахотнюку за $12 млн через компанию Insidown. Остальные $28 млн Платон и его партнеры получили формально не в рамках этой сделки.
«Разрешение давал лично Плахотнюк»
На заседании 2 марта Платон продолжил отвечать на вопросы прокурора Елены Черуцы. Она попросила Платона объяснить, как он понял, что именно Плахотнюк в 2014 году одобрил сделку купли-продажи акций Victoriabank Шору. Платон напомнил, что с 2009 по 2010 год он был депутатом парламента и «играл важную роль в политической жизни страны». Платон сообщил, что знал о том, что тогдашний глава Нацбанка Дорин Дрэгуцану подчиняется Плахотнюку. «Без разрешения НБМ транзакции с акциями крупных банков невозможны. Также из разговоров с Плахотнюком и лицами из Нацбанка я знал, что разрешение владеть большой долей в банках давал лично Плахотнюк», — отметил Платон.
По словам Платона, он понял, что за сделкой стоит Плахотнюк, потому что Шору негде было взять $75 млн на покупку этих активов. Платон подчеркнул, что Шору «постоянно не хватало оборотных средств», и он брал кредиты в Moldindconbank (MICB) и Moldova-Agroindbank (MAIB), где Платон был акционером. Также он рассказал, что, кроме банковских кредитов, сам давал Шору деньги в долг под большие проценты. Речь шла о суммах $1-2 млн. При этом, по словам Платона, он давал Шору взаймы на основании устных соглашений.
«По тому, как Плахотнюк был погружен в детали сделки, было ясно, что в этом есть его личный интерес. Когда в декабре 2014 года мы встретились в Вене, он подтвердил, что все активы получил сам», — сказал Платон. Также он подчеркнул, что именно с Плахотнюком обсуждал продажу 1,5% акций Victoriabank, которые принадлежали MICB.
«Поэтому его и называли кукловодом»
Платон, кроме того, рассказал, что на обсуждении сделки купли-продажи 38% акций Victoriabank присутствовал советник Плахотнюка Сергей Яралов, который постоянно брал перерывы, чтобы с кем-то посоветоваться. «Яралов мог советоваться только с Плахотнюком. Других шефов у него не было. После того как я согласовал с Яраловым сумму, мне ее по телефону подтвердил лично Плахотнюк. Это была обычная манера Плахотнюка — все делать чужими руками и делать вид, что он ни при чем. Поэтому его и называли кукловодом», — сказал Платон.
Прокурор Елена Черуца попросила Платона объяснить, почему против него дал показания Шор, если, по словам Платона, у него с Шором были «товарищеские отношения», которые позволяли давать Шору деньги без расписок. Платон сказал, что миллион-два долларов были для него тогда той суммой, которой он мог «спокойно рисковать». «Илан Шор знал мои возможности взыскания долгов в России и Молдове […] Я знал, где его активы, и как его искать в случае невозврата долга», — отметил Платон.
«Не «друзья мои», а — уважаемый суд»
Платон считает, что Шора убедили дать против него показания, после того как Шора арестовали летом 2016 года. «Он был в изоляторе НЦБК. По моим сведениям, он очень боялся, что его отравят или физически устранят. Он ел пищу, которую передавали из дома. Я думаю, донос на меня был главным условием его освобождения. Он слаб психологически, достаточно труслив и уязвим. Зная его любовь к комфорту, я прекрасно понимаю, что он не может выдержать давления тюрьмой», — отметил Платон.
Он также подчеркнул, что по показаниям Шора против него и Влада Филата можно судить о том, как Шора использовали против политиков и бизнесменов. Так, по словам Платона, в 2015 году Шор утверждал, что руководимый им Banca de Economii (BEM) выдал компаниям Платона кредиты на $180 млн: «Но в 2016 году он вспомнил, что из этих $180 млн он дал мне только $40, а в 2018 снова утверждал, что дал $180 млн».
На это прокурор заметила, что, хотя Платон говорит, что давал взаймы Шору, тот ранее утверждал, что давал кредиты Платону.
«Друзья мои…», — начал было Платон.
«Не «друзья мои», а — уважаемый суд», — поправила его прокурор.
«Если бы крупным банкирам сказали, что я брал у Шора кредиты, они бы рассмеялись», — заявил Платон. Прокурор ответила, что задала «простой вопрос» и хочет получить четкий ответ.
«Для кого-то 100 леев — это большие деньги, а для кого-то — незначительные. Для меня $1 млн — это незначительные, а для Шора — большие. $40 млн для него были огромной суммой, а для меня — очень большой. Можно дать 100 леев без расписки соседу по лестничной клетке, но не 100 тыс. леев», — сказал Платон.
И добавил, что мысль о том, что он мог просить кредиты у Шора, вызвала бы у него «истерический смех». Также Платон отметил, что готов предоставить суду отчеты Нацбанка и Kroll, из которых видно, что в ноябре 2014 года у BEM была нулевая ликвидность и поэтому у банка не было возможности выдать ему кредиты, о которых говорил Шор.
«С неба упали эти $18 млн?»
Платон также подчеркнул, что в показаниях Шор говорил о том, что BEM выдал ему кредит $40 млн, а в обвинительном заключении 2016 года речь шла о $58 млн. «С неба упали эти $18 млн? Никто никогда не задавался этим вопросом», — сказал Платон.
Также он отметил, что следствие никогда не рассматривало те $12 млн, которые компания Insidown заплатила в 2014 году за акции Victoriabak через биржевого брокера, как похищенные. По словам Платона, тогда эти акции пришлось бы арестовать, и Плахотнюк не смог бы их продать Banca Transilvania за €40 млн. «За €40 млн Плахотнюк мог пересажать всю Антикоррупционную прокуратуру», — добавил Платон.
После этого вопросы Платону стал задавать представитель BEM Игорь Грэдинару (BEM в этом судебном процессе выступает потерпевшей стороной). Грэдинару, как и прокурор, спросил у Платона о кредитах, которые ему якобы выдавал BEM, когда главой админсовета банка был Шор. Платон вновь повторил, что никаких кредитов Шор ему не выдавал. Тогда Грэдинару уточнил, зачем было арестовывать Шора в 2016 году, если он, по словам Платона, действовал заодно с Плахотнюком. «Шор доносом на меня доказал свою полезность и получил возможность остаться на свободе. Плахотнюк ничем не рисковал, заточив Шора в тюрьму. Он знал, что, в отличие от меня, Шор не будет разоблачать его», — сказал Платон.
После этого вопросы Платону стали задавать судьи. Сначала Платона попросили прочитать обвинительное заключение и уточнить, какие компании принадлежат именно ему, а какие — Шору и Плахотнюку. Также судья Лилия Лупашко спросила, как Платон может подтвердить слова о том, что $12 млн, которые заплатили в 2014 году за акции Victoriabank, были фиктивно получены в BEM.
Платон ответил, что Антикоррупционная прокуратура начала уголовное дело по этому факту. «И как вы получаете информацию от Антикоррупционной прокуратуры?», — спросила судья Ольга Беженарь.
На это Платон ответил, что ему стало известно $12 млн из ревизионного заключения по его делу.
Судья Лидия Лупашко напомнила, что Платон сообщил, что в 2016 году прокуроры отказывались рассматривать доказательства, которые он просил приобщить к делу. Она попросила уточнить, оспорили ли в суде эти отказы? Адвокат Платона Ион Крецу сказал, что на этапе следствия он успел передать в суд только часть жалоб на действия прокуроров. По его словам, остальные жалобы отклонили, потому что расследование уже было завершено, и все жалобы просто прикрепили к уголовному делу. Крецу отметил, что на заседании Апелляционной палаты хотел представить 25 жалоб, но его удалили с заседания и отказались регистрировать его жалобы в канцелярии. Поэтому, по словам адвоката, ему пришлось отправлять жалобы в АП по электронной почте.
Платон, в свою очередь, напомнил, что одна из судей, которая рассматривала его дело в АП — Любовь Брынзэ сама проходит обвиняемой по уголовному делу. Он отметил, что, давая показания, Брынзэ рассказала, что, когда она рассматривала дело Платона, на нее давили прокуроры и председатель Апелляционной палаты.
Также Платон сказал, что перед продажей здания страховой компании Asito перевел на счет этой компании $7 млн по просьбе членов Нацкомиссии финансового рынка (НКФР). Платон отметил, что после его ареста все его активы арестовали, однако именно с этих $7 млн арест сняли. Платон считает, что арест сняли, чтобы у Плахотнюка, который завладел Asito, была возможность ими воспользоваться. «Это абсурд. Несмотря на то, что деньги считали отмытыми мной, с них сняли арест и отдали Плахотнюку», — сказал Платон.
Судья Лупашку спросила, связаны ли с обвинительным заключением те схемы, распечатки которых Платон ранее представил суду, или это только то, что ему удалось выяснить. Платон ответил, что готов представить суду и схему, которая касается обвинительного заключения. «Это на день работы», — добавил Платон.
На этом рабочий день суда подошел к концу. Судьи отметили, что на следующем заседании продолжат задавать Платону вопросы и заслушают потерпевшую сторону.
***
По уголовному делу, которое сейчас пересматривает суд Буюкан, Вячеслава Платона обвиняют в мошенничестве в особо крупных размерах и отмывании денег (ст. 190 и 243 Уголовного кодекса РМ). Согласно первоначальной версии следствия, компании, которые Платон контролировал через своих людей, получали необеспеченные залогом кредиты, которые позже погашали за счет средств Banca de Economii. Речь шла о сумме примерно 800 млн леев.
В апреле 2017 года Платона приговорили по этому делу к 18 годам лишения свободы. В декабре 2017 Апелляционная палата оставила приговор в силе. Высшая судебная палата (ВСП) дважды оставляла приговор в силе. Последний раз ВСП приняла такое решение в начале мае 2020 года.
А 20 мая 2020 года генпрокурор Александр Стояногло сообщил, что по делу Платона проведут ревизионную проверку. Генпрокурор пояснил, что прокуратура «изучила факты, которые раньше намеренно игнорировали», и пришла к выводу, что обвинение против Платона строилось на «ложных показаниях» Илана Шора. После проверки дело передали на пересмотр в суд.
