Переводы между своими счетами с 0% комиссией через VB24

В преддверии парламентских выборов команда NewsMaker ездит по районам и разговаривает с людьми о том, как они живут и что думают о будущем страны. 16 сентября корреспондент NM Екатерина Дубасова побывала в Гагаузии, на самом юге Молдовы. О чем думают и чем живут жители Етулии, Чишмикиоя и Вулканешт — в нашем репортаже.

Етулия

Путь от Кишинева до Етулии занимает около трёх часов. За окнами — пересохшие водоемы и заброшенные заправки. Чем ближе к югу, тем меньше машин. На одном из участков дорогу ремонтируют, транспорта почти нет.

Но само село не выглядит «умирающим». На улице Ленина, главной в Етулии, многолюдно. Вдоль магазинов (а их здесь на удивление много — почти через каждые 7–10 домов) прогуливаются в основном пожилые жители.

У одного из магазинов мы знакомимся с женщиной, которая всю жизнь прожила в Етулии, но после выхода на пенсию уехала с мужем в Испанию. «Миграция была вынужденная — из-за здоровья мужа», — объясняет она.

«Будь моя воля, я вернулась бы. Село для меня — это все. Это моя родина», — говорит женщина. Ее дети и внуки тоже живут за границей. На вопрос, что должно произойти, чтобы молодежь вернулась, она отвечает коротко: «Мир».

По её словам, «мира сейчас нет», потому что «Майя Григорьевна (президент Майя Санду) не признает Гагаузию». Для мира, считает она, нужен диалог, которого пока нет. Женщина возмущена и приговором башкану Евгении Гуцул, которую осудили за незаконное финансирование партии «Шор».

«Я всю жизнь проработала медсестрой, муж — учителем. Евгения была его ученицей, я знаю ее родителей. Мать у нее работящая», — добавляет собеседница.

На вопрос о будущем Молдовы она отвечает: «Я не считаю, что Россия — враг для Молдовы. Но и с Европейским Союзом тоже хорошо было бы сотрудничать». По её мнению, село живет неплохо: «Люди не бедствуют. Мне так кажется».

Другие жители настроены менее оптимистично. Один пожилой мужчина рассказывает, что с приближением зимы главная проблема — деньги на дрова для отопления. Его беспокоят и цены на жильё: дети живут в городах, аренда там дорогая.

«Сейчас полный бардак. Порядок будет тогда, когда все будут заодно. А пока — как жеребца напрягают: тянут из стороны в сторону, а вперед он не идёт», — говорит пенсионер.

Пока мы беседуем, подъезжает мэр села. Она интересуется, что мы снимаем, но от комментариев отказывается и советует пройти ближе к центру: «Там красивее и люднее».

Через несколько минут к нам подъезжает полицейская машина с наклейкой «Nu jucati cu votul» («Не играйте с голосом»). Полицейский спрашивает, чем мы занимаемся, не представляем ли мы какую-то партию и знаем ли румынский язык. Услышав утвердительный ответ, он заметил: «Ну хоть кто-то».

По дороге мы встречаем двух пожилых женщин. Одна — бывшая учительница, приехавшая в Етулию из Бограда. Ее дети живут за границей. На вопрос о возвращении молодежи она отвечает: «Это ж была бы сказка. Но это невозможно».

«Сейчас очень трудное время. Но главное — чтобы не было войны», — добавляет её подруга. Она вспоминает рассказы матери, «ребёнка войны»: «Мама говорила, как тяжело жилось во время войны. Главное — чтобы не было войны, неважно какая политика».

Навстречу нам попадается мужчина на велосипеде. «Я некомпетентен отвечать», — отмахивается он. Но тут же предлагает угостить стаканом вина (мы, конечно, отказались).

Центр Етулии удивляет: здесь стоит памятник не Ленину, а Карлу Марксу. Рядом мы встречаем группу женщин. «Расскажите о жизни в селе», — просим мы. «А что говорить, Майя Санду жизни не даёт», — резко отвечает самая молодая и уходит.

Две другие охотно разговаривают. Говорят, в селе нет работы, а молодежи — нечем заняться. «Вот у нас были танцплощадки. А сейчас что? Молодые ребята вечером гуляют по селу и некуда им пойти. Собираются разве что у родника. Он чуть выше по улице. Но вся молодежь у нас такая красивая», — говорит одна из них. Другая добавляет: «В школе раньше было триста учеников, а сейчас чуть больше десяти в выпускном классе».

Обе много ездили на заработки, но остались. «Это родина. Не нужна нам заграница», — объясняют они.

На вопрос, чего желают Молдове накануне выборов, отвечают: «Процветания. Молдова была и будет цветущей. Мы желаем всем мира и добра — молдаванам, гагаузам, украинцам, всем».

У мэрии мы встречаем тракториста, убирающего мусор. Он много лет ездил на заработки, но остался в селе. Его дети работают в полиции. «Это было их решение», — уточняет он. На вопросы о политике отвечает резко: «Я не политик, я тракторист. Мне осточертела эта жизнь». Через минуту возвращается и добавляет: «Катаешься туда-сюда на заработки, а жизнь прошла».

К обеду на улицах появляется больше подростков в школьной форме. Все они идут к тому самому роднику, о котором нам рассказывали женщины.

Чишмикиой

В обед Чишмикиой встречает пустыми улицами. Магазинов здесь заметно меньше, чем в Етулии.

У одного из них мы встречаем женщину. «Чишмикиой — моё любимое село, это моя родина», — говорит она.

Работы здесь мало, многие уезжают. Ее дети — тоже. Но младший сын остался: «Такая традиция — младший всегда остаётся».

«Жизнь трудная. Две тысячи леев — это что, много? Приходится экономить на всём», — объясняет она. Будущее Молдовы она видит «только с Россией»: «Мы всегда были вместе. Раньше было 15 республик. Где они теперь?»

В центре бросается в глаза детский сад «Достлук» — большое современное здание, похожее на замок. Его построили в 2017 году при поддержке президента Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедова, на фасаде висит его портрет.

«Хороший садик, у меня там правнучка учится», — рассказывает пожилой водитель. Его дети и внуки разъехались, но одна внучка осталась и держит ферму.

Про выборы он говорит резко: «Это ужасное управление. Цены растут на всё — электричество, газ, топливо».

К нам и тут подъезжает местный мэр, интересуется, что мы делаем. На наше замечание, что в соседней Етулии людей побольше, и общаются они охотнее, замечает: «В Етулии люди поболтливее».

На улице мы встречаем женщину с двумя детьми. Муж на заработках, видится с ними редко. «Иначе никак. Я тоже уезжала, но оставлять детей тяжело», — говорит она.

Вулканешты

Вулканешты заметно оживлённее Етулии и Чишмикиоя. На улицах шумно и многолюдно, но у прохожих нет времени останавливаться.

У кафе «Гагаузская кухня» мы разговариваем с таксистом. «Жить становится всё сложнее. Всё закрывается, работы нет. Уезжать не могу — тут семья и дети», — говорит он. После выборов ждёт перемен и «в первую очередь смены правительства».

«Главное, чтобы был мир. Сейчас вроде мир, но не тот. Постоянно давят, пугают, пенсионеров штрафуют», — добавляет водитель, имея в виду штрафы за электоральную коррупцию.

Мимо пробегает молодой парень. Он работает в Гагаузии, но только пока. Ждёт ребёнка, а потом собирается уехать. «Будущее своё здесь не вижу. Молдова должна быть с Россией. Это моё мнение», — говорит он.

Ещё одна собеседница — молодая учительница. Работой она довольна, но денег не хватает: «Спасибо тем, кто высылает деньги из-за границы». Своего будущего она тоже не видит в Вулканештах.

«Главное, чтобы каждый решал сам, а не под влиянием кого-то», — говорит учительница о выборах.

---

Подписывайтесь на наш Telegram-канал @newsmakerlive. Там оперативно появляется все, что важно знать прямо сейчас о Молдове и регионе.

---

---

Хотите поддержать то, что мы делаем?

Вы можете внести вклад в качественную журналистику, поддержав нас единоразово через систему E-commerce от банка maib или оформить ежемесячную подписку на Patreon! Так вы станете частью изменения Молдовы к лучшему. Благодаря вашей поддержке мы сможем реализовывать еще больше новых и важных проектов и оставаться независимыми. Независимо от того, как вы нас поддержите, вы получите небольшой подарок. Переходите по ссылке, чтобы стать нашим соучастником. Это не сложно и даже приятно.

Поддержи NewsMaker!

---