«В Тираспольской ИТК-2 заключенный скульптор Л.Недов в своей придурочной мастерской лепил фигуру заключенного». С этих слов начинается одна из сцен в книге Александра Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». Ее герой — молдавский художник Леонид Недов. Колония для него стала источником сюжетов для картин и скульптур и поводом для знакомства со знаменитым писателем. В Кишиневе 15 декабря открывается первая посмертная выставка Леонида Недова. NM рассказывает, как складывалась его судьба, какую роль сыграл в его жизни Солженицын и чем примечательна выставка его работ.
Выставка Леонида Недова «Один день Леонида Ивановича» приурочена к 100-летию Александра Солженицына. Как отметила в беседе с NM вдова художника Тамара Недова, большой отпечаток на всю его жизнь наложили два события — восемь лет, проведенных в Тираспольской колонии, и знакомство с автором «Архипелага ГУЛАГ».
Впрочем, последнее обстоятельство оказалось значимым и для самого писателя: Тираспольская колония стала еще одним островом «Архипелага», а Недов — одним из героев книги.
Выставка откроется в субботу, 15 декабря, в 16.00 в салоне «АнтиквариатЪ» по адресу бульвар Гагарина,1.
Неудачливый фальшивомонетчик
Жизнь не баловала Недова и до колонии. Родился он в 1924 году в Тирасполе в семье заводского литейщика. Во время эвакуации после начала Второй мировой войны юноша отстал от эшелона. Его «подобрали» военные, шедшие на Запад, в сторону фронта. Когда ему исполнилось 18 лет, будущий художник отправился на войну.
Демобилизовался в 1945, вернулся домой, хотел заняться творчеством. Но не тут-то было: следующий год выдался засушливым и голодным и от художественного училища пришлось отказаться в пользу заработка.
Мытарства художника привели его сначала к попытке «нарисовать» себе прописку в паспорте, чтобы получить возможность спокойно учиться и работать. Попытка оказалась неудачной, и кто-то ему подсказал: купи новый, настоящий. Но денег не было. И художник снова взялся за печатный станок и напечатал около сотни 50-рублевых купюр. Паспорт он на них, кстати, так и не купил. Потратил на бытовые мелочи.
Недов прожил без документа около пяти лет, а после смерти Сталина получил уже законные бумаги. Поступил в художественное училище и попытался снова заняться творчеством. После того случая Недов больше никогда не печатал деньги, но и одного проступка хватило.
Его арестовали в 1957 году в центре Кишинева. За фальшивомонетничество ему полагалась высшая мера — расстрел. Но в последний момент ожидавшего казни художника помиловали: ему присудили 25 лет колонии.
Адресант Солженицына
Первые несколько лет заключения Недов пробыл в Архангельске. Потом за хорошее поведение и работу его перевели поближе к дому. Так он оказался в Тираспольской колонии.
Благодаря тюремной администрации там у Недова появилась возможность творить. Правда, не всегда то, что хочется. По заказу руководства он писал лозунги, рисовал плакаты и лепил бюсты партийных и других известных деятелей. Собственные работы сохранить удавалось не всегда.
«Редко работают в лагере скульпторы, и уж обычно по совместительству с живописью, как Недов. И то зайдет майор Бакаев, увидит статуэтку матери:
— Ты что это плачущую мать сделал? В нашей стране матери не плачут! — и тянется разбить фигуру», — так позже описывал тюремный быт Недова Солженицын.
Часть своих «несоветских» рисунков Недову удалось спасти благодаря «вождю русской революции». Как-то он сделал два бюста Ленина — один на заказ, второй оставил себе. В полой голове вождя Недов и прятал рисунки.
Однажды ему в руки попала свежеизданная книга «Один день Ивана Денисовича» Солженицына. Впечатленный, Недов сделал фигурку зэка с миской в руках, покорно ждущего «баланды» — собственный образ Ивана Денисовича.
Мать Недова, навещавшая сына, раздобыла адрес писателя и отправила ему эту фигурку вместе с письмом от сына. К удивлению художника, ответ пришел.
«Мне шлют теперь многое ненужное или не затрагивающее, но Ваша скульптура сделана от сердца и доходит до сердец», — писал ему из Рязани Солженицын.
Так началась их переписка. Воодушевившись отзывом, Недов начал рисовать иллюстрации для будущего «Архипелага ГУЛАГА».
Вскоре в Тираспольскую колонию неожиданно приехал московский адвокат Петр Рабинович. Как оказалось, от Солженицына. Он же рассказал художнику, что писатель обратился в Верховный Совет с просьбой о его помиловании: Солженицына поддержали писатели Александр Твардовский и Корней Чуковский.
Ходатайство сработало: уже через несколько месяцев, в 1964 году, Недова отпустили на свободу. «Когда Леня вышел на свободу, мы с ним навестили в Рязани Александра Исаевича. Радостная получилась встреча двух недавних зеков», — вспоминал Рабинович. Так Недов стал одним из героев «Архипелага». Таких как он, в последнем прижизненном издании книги Солженицын назвал «Свидетели ГУЛАГА».
Из-за проволочек с изданием в опубликованную версию книги попали только две работы Недова. Но связь с Солженицыным прервалась, только когда писатель эмигрировал в Америку.
Автор «шедевров на тазиках»
Выставка Недова в Кишиневе пройдет в салоне «АнтиквариатЪ» Михая Чокану. Именно ему вдова художника Тамара Недова подарила всю коллекцию работ и сохранившуюся переписку с Солженицыным, его супругой и адвокатом. «Для меня эта страница жизни закрыта: что я могу сделать с этими работами? […] Я передала все заинтересованному человеку», — объяснила Недова NM.
По ее словам, в коллекции сохранилась лишь часть переписки с семьей Солженицыных. «Переписка была обширной, но часть ее давно затерялась», — рассказала Недова. Вспоминать лагерные годы, несмотря на их значимость, ее муж не любил: «А кому понравится такое вспоминать?».
После распада СССР тему работ пришлось сменить: руководители разных стран начали ездить друг к другу в гости и им понадобились сувениры. К Недову стали поступать заказы из парламента и администрации президента. «Ему заказывали бюсты и Мирча Снегур, и Петр Лучинский», — рассказала вдова художника.
Но известность к Недову так и не пришла. В последние годы жизни он нередко говорил: «Мне в лагере жилось легче, чем на пенсии».
Основой первой посмертной выставки в «АнтиквариатЪ» станут 33 работы художника, написанные в Тираспольской колонии. Они примечательны не только сюжетом. Недов набрасывал карандашом на бумаге лишь эскизы картин из лагерной жизни. Финальный вариант он выполнял живописной эмалью на металлических пластинах. Скорее всего, вырезанных из баков или ведер — того, что было под рукой.
«В лагерных условиях он, можно сказать, шедевры на тазиках писал. Это очень трудоемкий процесс», — поделился организатор выставки и владелец коллекции Михай Чокану. Чтобы расплавить эмаль, нужна температура около 800 градусов. Чокану предполагает, что для этого Недов использовал электросварку.
Вошли в экспозиции и скульптурные работы художника. В том числе, копия «Баланды» — той самой работы, которая стала началом его знакомства с Солженицыным и с тех пор стояла в кабинете писателя.
На выставке можно будет увидеть и наброски работ, письма Солженицына, издание книги «Один день Ивана Денисовича» с автографом ее автора.
«Мне много раз предлагали продать все это. Несколько лет назад обращался Бостонский центр памяти, но я им сказал, что работы Недова не для продажи. […] Было бы глупо разделить эту коллекцию», — поделился Чокану.
