«Чего греха таить, если чета президента Красносельского имеет гражданство Румынии». Интервью NM с унионистом из Приднестровья
8 мин.

«Чего греха таить, если чета президента Красносельского имеет гражданство Румынии». Интервью NM с унионистом из Приднестровья


В начале нынешней парламентской кампании Либеральная партия объявила о выдвижении по одномандатному округу в Приднестровье лидера своей тираспольской ячейки Владимира Мелеки. NM стало интересно, как живется на левом берегу Днестра унионисту и соратнику Михая Гимпу. Пока мы делали интервью, выяснилось, что кандидатом Мелеку не зарегистрировали. Но, поскольку интервью вышло далеко за рамки темы выборов, мы решили его опубликовать. Из него вы узнаете, как в Приднестровье относятся к идее Унири, какие отношения связывают Гимпу и Жириновского, и как филиал Либеральной партии в Тирасполе агитировал за Евгения Шевчука и Вадима Красносельского.

«Пока не умру, я мечтаю соединить берега Днестра»

Зачем вы решили участвовать в этих выборах?

Я считаю, что у граждан Молдовы с левого берега Днестра обязательно должен быть представитель в парламенте Молдовы, который бы решал их проблемы. Наша власть — приднестровского региона — не всегда может охватить вопросы, которые касаются граждан левого берега.

Например?

Например, медицину, образование, спорт. Я состою в клубе тяжелой атлетики. Тренеры получают мизерную зарплату, спортсменам — никаких дотаций, ничем не помогают. А между тем в Тирасполе есть много спортсменов, которые стали чемпионами мира. Мы приносим медали, благодаря тираспольчанам-спортсменам Молдова растет в мировых рейтингах. Мы ставили рекорды, в том числе и я. К сожалению, руководство в Тирасполе не обращает внимания на спорт, кроме футбола и гребли.

На правом берегу то же самое.

Я не соглашусь с вами. Молдавская федерация пауэрлифтинга в конце года выдала нашим спортсменам из Тирасполя неплохие премии — от 8 до 25 тыс. леев. Для наших ребят — это сумасшедшие деньги. 

Еще пример. У нас есть университет, но мы знаем, что он практически нигде не признан. Мои дети окончили этот университет и стали докторами, но им очень тяжело ехать куда-то на защиту [за рубеж] или повышать квалификацию — никто их не признает. 

А вообще, я в политике очень давно. Считаю, что я созрел, чтобы на склоне лет стать депутатом. Пока не умру, мечтаю соединить берега Днестра. Мы не имеем права жить врозь. 

Вы уже собрали подписи? (интервью проходило 24 января — NM)

Собрал по приднестровскому региону 902 подписи. Пока я не зарегистрировался.

«Я не стрелял ни с одной из сторон»

Вы сказали, что давно в политике. Как вы к этому пришли?

Политикой впервые занялся в 1986 году в Казахстане, где я тогда жил. Там собралась группа молодых людей, может, первая такая в Советском Союзе. Там, кстати, тогда был Владимир Вольфович [Жириновский]. Мы были молодые, азартные, понимали, что Компартии осталось недолго, хотели чего-то нового.

А в Молдову когда вернулись?

Я вернулся из Казахстана в 1991 году. Тогда началось деление, рвали республики. Начался конфликт, война — как угодно. Я стал на защиту моей земли, моего народа. Тогда я не понимал, что нам нужно объединиться с Румынией. Тогда в наших головах было еще дыхание Советского Союза. 

Вы были участником боевых действий?

Нет, я принимал участие как доктор. Я жил тогда на левом берегу. Я не стрелял ни с одной из сторон.

А в Либеральной партии как оказались?

Я пришел в Либеральную партию 11 лет назад. До этого был в Партии гуманистов Молдовы, но ушел оттуда и перешел в ЛП. С одной единственной целью — соединить берега Днестра. 

«Соединить берега Днестра, а потом соединить берега Прута»

Либеральная партия — унионистская. Вы разделяете эту идею?

Я разделяю эту идею, но как … Я всегда говорю на совещаниях политического бюро [ЛП]: соединить берега Днестра, а потом соединить берега Прута. Нам говорят, что люди не хотят объединиться с Румынией, но это далеко не правда. Те люди, которые хотели, их уже нет, они уехали. На левом берегу села на 70% пустые, я не утрирую. Так что, если говорить , что сегодня левый берег не хочет объединиться с Румынией, то мы обманем сами себя. 

В 2006 году в Приднестровье был референдум. Тогда больше 90% проголосовали за независимость Приднестровья. 

Я тоже принимал участие в этом референдуме. Скажу, как было. Иосифа Сталина мы все помним: важно не как голосовали, а как посчитали голоса. Всегда посчитают голоса так, как нравится властям. Поверьте мне, сегодня в очень многих селах Приднестровья у людей есть румынское гражданство. У меня, кстати, его нет. Не знаю, гордиться этим или нет, хотя еще в 1992 году была возможность его получить.

Ваша идея такая, что сначала нужно объединить Молдову, а потом всем вместе войти в Румынию. Но территория Приднестровья никогда не была румынской. Почему оно должно быть в Румынии?

Румыния была до Одессы, Килии, Белой крепости и украинской части Карпат. Я считаю, что рано или поздно левый берег Днестра соединится с Молдовой, но не верю, что в ближайшие 15-20 лет [Молдова] объединится с Румынией. Возможно, в ближайшие 25-30 лет, но не раньше. Во-первых, сегодня Европа не готова к Великой Румынии. Во-вторых, ситуация в самой Молдове: даже если сегодня Либеральная партия получит 51 или 61 мандат, никогда Либеральная партия не объединится с Румынией. Для этого нужно, чтобы восстала молодежь, нужно повторить героизм Германии, как они развалили стену и соединили страну. 

Конечно, я мечтаю об объединении с Румынией. Я хочу, чтобы наши спортсмены — молодежь, ваши дети, мои внуки, имели дивиденды, как спортсмены в Румынии. Я хочу получать пенсию, как в Румынии — чтобы не меньше 500 евро. Сегодня я руковожу двумя железнодорожными узлами — Бендерским и Кишиневским. Отвечаю за вокзалы от Бессарабки до Унген. Мне стыдно говорить, какая у меня зарплата — 4 тыс. леев с копейками. В Румынии медсестра получает от €300 до €700, а железнодорожник в Румынии получает от 12 тыс. леев до 30 тыс. леев. Если вы не были, советую съездить в Румынию.

Я был в Румынии, признаю, что там уровень жизни выше, но…

Понятно же, что мы не вечно будем жить с диктатурой — и здесь, и на том берегу. Мы должны для начала навести порядок в своей стране. Чтобы я, когда еду из Бендер в Варницу, не должен был пять раз поднимать багажник — опускать багажник, поднимать бардачок — опускать бардачок. Я хочу сделать все возможное, чтобы не было этих барьеров. 

И, кстати, уже сегодня очень много молодежи из Тирасполя имеют гражданство Румынии. Чего греха таить, если чета президента [Вадима Красносельского] имеет гражданство Румынии.

«Почему-то вы, русскоговорящие, боитесь румынского языка»

Да в Румынии в целом зарплаты выше, чем здесь. Но последние годы Либеральная партия была у власти. Что мешало наладить жизнь?

Даже больше скажу — наш председатель Михай Гимпу был президентом. Да, и наши министры были у власти. Но, поскольку мы не были большинством, нас было мало, нас постоянно старались душить. [Бывший премьер-министр Владимир] Филат заплатил людям очень большую сумму и оторвал от нас…

Знаете, какую сумму?

Да, конечно, знаю. Они получили по €1 млн. И от нас ушли сразу шесть депутатов.

В Либерально-реформаторскую партию?

Да, и они ушли к Филату. У нас все время было меньшинство. Я часто сравниваю Гимпу и Жириновского. Они как партии-братья. Они, кстати, и встречались неоднократно. 

А какие у них отношения?

У них неплохие отношения. Они все время находили общий язык. В Женеве они неоднократно встречались по партийной линии, не просто как два депутата, а как лидеры. И у партии Жириновского тоже такие жесткие заявления. Жириновский говорил: «Я стану президентом, будем мыть сапоги в Индийском океане». Понятно, что сапоги он точно никогда там не будет мыть, как и уважаемый мною Гимпу не объединит страну с Румынией.

Я еще вот что хочу сказать. Конечно, мне очень обидно, что в моем крае говорят, что нас [молдаван] 31%. На самом деле куда больше. И мне как молдаванину дают 30 минут смотреть наше телевидение на моем молдавском языке. Мне хочется говорить на родном языке, а мне в Тирасполе часто говорят: «Давай на нормальном языке». Конечно, я считаю, что это оскорбление. Я иногда молчу, иногда делаю замечания: языки же надо знать. Но почему-то вы, русскоговорящие, боитесь румынского языка. 

«Филиал Либеральной партии левого берега принес Шевчуку и Красносельскому от 10 до 12%»

Сколько членов Либеральной партии в тираспольской ячейке?

Сейчас 165 человек. Было 240. Они все живут в Приднестровье — от Каменки до Слободзеи. Большинство из них — в Тирасполе и Бендерах.

Для жителя Приднестровья у  вас очень необычные взгляды: вы сторонник реинтеграции, Унири. У вас не бывает проблем с местными спецслужбами?

Было один-два раза, наверное, — меня задерживали. Но у моих коллег были проблемы посерьезнее. Я думаю, нашим службам безопасности неинтересно иметь дело с Мелекой, потому что Мелека — это Европа. То есть об этом тут же узнает вся Европа — что Мелеку арестовали. Меня как-то раз задержали на пять часов…

За что?

Два года назад — президентская предвыборная кампания в Молдове. Конечно, я поддерживал Гимпу. У меня в машине был баннер и агитационная тематика. Это на дубоссарской границе было. Я им сказал: зря вы это делаете, потому что через полчаса здесь будут все молдавские телеканалы, и конфликт никому не нужен. Я сидел в их вагоне регистрации, пока не пришли два молодых человека из МГБ. Они поняли, что неправильно себя повели, извинились. Но прошло пять часов. Извинились, все вернули, потому что президент Шевчук дал команду. А уже все телевидение гудело — были пять телеканалов: и Pro TV, и Первый канал…

Вы называете и Шевчука, и Красносельского президентами. Как относитесь к приднестровским властям, вы их признаете?

Да, я признаю как руководителей. Я помог на выборах и одному, и второму. Филиал Либеральной партии левого берега, не побоюсь об этом сказать, принес им от 10 до 12%. Шевчуку — точно. Красносельскому, может быть, меньше — в пределах 7-8%. Я не уверен, что он [Красносельский] точно знает, что это Мелека сделал, но на самом деле мы это сделали.

То есть вы агитировали за них?

Да, я агитировал. Второй раз мои люди голосовали за Красносельского, а не за Шевчука. Потому что Шевчук не выполнил свои обещания. Он обещал, что через полгода будет говорить на молдавском языке. Он в этом убедил всех на встрече с населением Паркан. Именно там с трибуны сказал.

Зачем он это сказал? Это же болгарское село.

Но именно там он это сказал. И не выполнил. 

То есть вы признаете, что в ПМР есть власть, что Вадим Красносельский — президент Приднестровья, Александр Мартынов — премьер-министр. 

Я признаю их как руководителей левого берега приднестровского региона. Для меня Приднестровье есть де-факто и де-юре. Для меня нет Приднестровской Молдавской Республики — эти слова я не признаю. Руководителей Приднестровья я признаю, я с ними работаю, в том числе, по вопросам железной дороги. 

«Пока в этот конфликт вмешивается Россия, мы будем жить раздельно»

Как вы собираетесь реинтегрировать Молдову?

Я считаю, что, пока в этот конфликт вмешивается Россия, мы будем жить раздельно. Пока вмешивается Россия, берега не соединятся. Когда в Молдове будет власть лучше, и поднимутся зарплаты, пенсии, тогда и объединимся.

Вы же понимаете, что Россия не ослабляет свое влияние на регион и не планирует это делать.

До тех пор мы будем жить вот так. Прошу заметить: я иду [на выборы] не от Либеральной партии, я из нее вышел, хочу это заметить.

Подождите, вы все интервью рассказывали про Либеральную партию.

Сегодня там другой председатель. Я временно вышел. Просто не хотел идти от ЛП.

То есть вы вышли на время выборов?

Конечно. Но я не буду врать людям. Если я не стану депутатом, то вернусь в Либеральную партию. 

Как вы оцениваете ваши шансы на победу?

100%. Если я сегодня зарегистрируюсь, то для меня соперников там нет. Есть от социалистов Виталий Евтодиев, от блока ACUM Александр Йовчев. Нельзя, конечно, недооценивать соперника, но за Йовчева проголосуют от силы 50-100 человек. Социалисты… Вы знаете, я считаю, что позор тем, кто будет за него голосовать в Приднестровье. Никогда жителя Кишинева, как и россиянина, не заинтересуют проблемы приднестровцев. Так же и социалиста, как его фамилия…

Евтодиев.

Евтодиев. Ну, слушайте, бизнесмен из Кишинева — ну, прямо он будет интересоваться проблемами жителей Приднестровья? Нет, Мелека будет интересоваться проблемами детей, пенсионеров. Проблемы приднестровцев будут волновать того, кто живет на левом берегу, но не на правом. 

x
x

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: