Последние полгода в банковско-финансовом секторе Молдовы затишье. Корреспондент NM НАТАЛЬЯ МЕЛЬНИК узнала у главы Нацбанка СЕРДЖИУ ЧОКЛИ, почему укрепляется лей, почему банки не кредитуют молдавскую экономику, а пакеты акций двух крупнейших банков страны пока не проданы инвесторам, а также, есть ли шанс на возврат украденного из банковской системы миллиарда долларов. На вопросы NM Чокля ответил в письменном виде.
«Обстоятельства сыграли на повышение»
Что сейчас происходит с инфляцией в Молдове? Каков прогноз Нацбанка до конца года?
Потребительскую инфляцию в 2016 году удалось успешно «укротить» (с 13,4% в январе до 2,4% в годовом измерении) не только благодаря решительным мерам денежно-кредитной политики НБМ, но и на фоне благоприятных условий на международных рынках сырья (нефти, сельскохозяйственных товаров и др.), от которых так зависит открытая экономика нашей страны. Осенью прошлого года, однако, цены на международных сырьевых рынках стали быстро расти. Особенно ощутимо выросли цены на нефть и топливо. Чтобы предупредить возобновление инфляционных тенденций, которые обычно проявляются с некоторым опозданием, Нацбанк в конце октября прошлого года приостановил меры по смягчению денежно-кредитной политики. Базовую ставку мы оставили на уровне 9% годовых, несмотря на низкий уровень инфляции на тот момент.
Как и ожидалось, внутренние цены на потребительские товары стали резко расти в начале этого года, достигнув 7,3% в конце июня и преодолев таким образом верхний предел целевого инфляционного коридора, установленного Нацбанком (5% ± 1,5%). Фактический уровень инфляции опередил наши прогнозы из-за непредвиденных обстоятельств, которые, наряду с возросшим экономическим спросом, «сыграли на повышение».
Так, например, к увеличению общего уровня инфляции почти на один процентный пункт привел значительный рост тарифов на медицинское обслуживание в начале года. Неблагоприятное воздействие оказали и снегопады 20-21 апреля. Цены на продукты питания выросли к концу июня на 9% (в годовом измерении) за счет удорожания свежих фруктов и овощей. С другой стороны, укрепление курса молдавского лея по отношению к доллару США сыграло сдерживающую роль, благодаря относительному удешевлению импортных товаров.
Нынешний уровень инфляции не опасен для экономики, тем не менее НБМ прилагает все усилия для стабилизации роста цен в соответствии с объявленной среднесрочной стратегией денежно-кредитной политики. Стоит отметить, что уровень базовой инфляции (не учитываются административные тарифы, цены на продовольствие и энергоносители) достиг 4,7% в июне 2017, оставаясь в целевом коридоре Нацбанка.
Анализ последних тенденций молдавской экономики и динамики на международных рынках сырья позволяет прогнозировать замедление инфляционных процессов в краткосрочной перспективе. Так, наши эксперты ожидают, что рост потребительских цен сохранится на уровне 7-8% годовых до конца года, главным образом, из-за эффекта низкой базы сравнения с прошлым годом. В дальнейшем, если не произойдут непредвиденные события, инфляция в 2018 году может опуститься ниже 5% годовых. Поэтому исполнительный комитет НБМ на заседании 28 июня снизил базовую ставку на один процент — до 8% годовых.
Дальнейшему смягчению денежно-кредитной политики могут способствовать прогнозируемый спад инфляции и признаки замедления экономического роста, если они будут подтверждены.
Курс доллара США по отношению к молдавскому лею за семь месяцев упал на два лея — с 20 до 18 леев за доллар, или на 10%. Вы это предвидели? Как укрепление лея влияет на экономику? Будет ли Нацбанк в итоге вмешиваться?
НБМ в своих моделях прогнозировал рост курса молдавского лея, который традиционно крепчает весной и летом, но мы не предвидели столь сильного укрепления лея по отношению к доллару США. Это произошло на фоне ощутимого роста денежных переводов из-за рубежа физическим лицам (+10% в первом полугодии) и оживления внешнеторговых операций. Таким образом, избыточное предложение валюты со стороны населения и экспортеров превысило спрос на валюту со стороны импортеров.
Учитывая, что в течение этого года доллар США обесценивается на внешних рынках, укрепление позиций по отношению к американской валюте не уникально для молдавского лея и характерно для валют стран со значительным удельным весом во внешней торговле Молдовы. В первой половине 2017, кроме молдавского лея, по отношению к доллару США укрепились евро — на 8,7%, румынский лей — на 7,4%, польский злотый — на 11,6%, венгерский форинт — на 8,2%, чешская крона — на 11% и в меньшей мере украинская гривна — на 4,5% и российский рубль — на 4,3%.
Хотя укрепление национальной валюты, как правило, выгодно импортерам и негативно сказывается на экспортерах, в то же время из-за значительной переориентации молдавского экспорта в страны ЕС, интенсифицировались расчеты в евро. Следовательно, относительная стабильность лея по отношению к европейской валюте смягчила риск отрицательного воздействия на молдавский экспорт.
Учитывая избыток предложения валюты на местном рынке в течение первого полугодия 2017 года, НБМ приобрел на рынке $112,7 млн. Важно отметить, что всякое приобретение валюты центральным банком приводит к росту денежной массы в молдавских леях. Покупая на рынке, условно, один доллар США, Нацбанк вводит в обращении чуть более 18 молдавских леев. Валютные интервенции в условиях избыточной ликвидности банковской системы в нашей стране усиливают инфляционные риски и автоматически повышают затраты Нацбанка на «стерилизацию» (вывод излишних денежных средств из обращения — NM).
Поэтому НБМ продолжит интервенции, чтобы укрепить международные резервы или смягчить чрезмерные колебания валютного курса, но только если эти меры не повлияют отрицательно на целевой показатель роста потребительских цен. В любом случае Нацбанк не прогнозирует и не ставит своей целью определенный обменный курс молдавского лея по отношению к другим валютам на последующие периоды.
«Не все страны сотрудничают с нами»
Поговорим о миллиарде. За кадром так и осталась роль Нацбанка в выводе средств. Все-таки не доглядел центральный банк страны? Мог ли предотвратить?
По сей день нет независимой оценки действий НБМ и других государственных учреждений в 2012-2014 годах, и это вызывает вопросы к Национальному банку как регулятору. Надеемся, что заключение международной экспертной комиссии, создание которой обсуждалось с парламентом и МВФ, помогут разъяснить эти вопросы.
Как главу НБМ, меня интересует и институциональная сторона вопроса. С одной стороны, должен быть механизм, который обеспечивает контроль и соблюдение правил. С другой, должна быть «система безопасности», которая срабатывает в случае сбоя такого механизма, независимо от персоналий и человеческого фактора, будь то злой умысел или неведение. Именно над этим мы сейчас работаем при поддержке МВФ, Евросоюза и Всемирного банка, чтобы создать надежную систему надзора и обеспечить прозрачность, подотчетность и контроль над банковскими учреждениями.
Еще несколько лет назад НБМ представлял собой ослабленный институт. К примеру, решения Нацбанка по-всякому блокировались судебными органами, его нормативные акты предварительно визировал минюст, а стратегические инициативы обсуждались Национальным комитетом по финансовой стабильности (НКФС), которым руководил премьер-министр. Законодательная база в финансовой сфере была устаревшей и не отвечала вызовам кризисного времени. Нацбанк мог назначить лишь мизерные финансовые штрафы. Неудивительно, что в подобных условиях не могло идти и речи о строгой культуре соблюдения правил НБМ.
Чтобы заделать все бреши, за последние полтора года в Молдове изменили и приняли важные законы. Они, среди прочего, обеспечивают действительную, а не декларативную, независимость НБМ как органа надзора; ужесточают максимальные меры наказания акционеров и менеджеров за несоблюдение правил (размеры штрафов повысили до 100% стоимости акций для собственников и до суммы доходов, полученных за восемь лет, для менеджеров). Кроме того, принятые документы создают механизмы быстрого реагирования в случае банковской несостоятельности или появления широкомасштабных рисков для финансовой стабильности без использования инструментов финансовой помощи со стороны государства и т. д. Также был реформирован и «деполитизирован» Нацкомитет по финансовой стабильности.
НБМ реорганизовал некогда единое ведомство банковского надзора и регулирования, разделив его для большей прозрачности и смежного контроля на четыре отдельных департамента, каждый из которых подчиняется теперь разным членам Исполнительного комитета НБМ. Мы создали автоматизированную систему контроля за кредитной деятельностью банков (так называемый «кредитный реестр»), в которой информация о выданных кредитах ежедневно передается в электронном виде. В скором времени мы планируем дополнить кредитный реестр данными о конечных бенефициарах и модулями Anti-Money-Laundering для автоматизированного анализа рисков кредитования связанных сторон и отмывания денег. Усиленно работает и созданная в начале 2016 года команда по выявлению конечных собственников во всех банках. Крупнейшие банки до конца августа должны провести полный аудит кредитного портфеля, чтобы выявить возможные сделки с аффилированными сторонами.
С помощью этих и других мер, некоторые из которых подготовили еще до моего прихода, Нацбанк делает все возможное, чтобы не повторить ошибок прошлого и обезопасить молдавскую банковскую систему от новых попыток мошенничества.
А что может сделать Нацбанк для возвращения миллиарда?
Чрезвычайный заем, предоставленный НБМ трем разоренным банкам составил 14,1 млрд леев, часть которого позже была конвертирована в госдолг в размере 13,3 млрд леев. Чтобы его погасить, есть два направления комплексных мер.
Первый, наиболее доступный способ — это возврат части средств через ликвидацию банков. Пока этим способом удалось вернуть чуть более 1 млрд леев. Помимо этого, ликвидаторы возбудили 390 исков на общую сумму 16,7 млрд леев. Сюда входят и 174 дела о несостоятельности, и дела о взыскании более 3 млрд леев обязательств, подтвержденных в рамках соответствующих процедур банкротства. НБМ проводит общий надзор над процедурами ликвидации, рассматривает операции по продаже крупных активов (свыше 1 млн леев), сотрудничает при необходимости с другими госорганами и т. д.
Второй путь — более сложный и трудоемкий, но на него возлагаются бòльшие надежды. Речь о непосредственном расследовании банковского мошенничества, которое может выявить, локализовать украденные суммы и конфисковать их в законном порядке в Молдове и за рубежом. Этим направлением занимаются, главным образом, органы уголовного преследования и прокуратура. НБМ помогает расследованию, предоставляя все имеющиеся в его распоряжении необходимые данные, а также привлекая международное частное сыскное агентство Kroll и их юридического партнера Steptoe&Johnson.
НБМ также связался с органами финансового надзора в странах, через которые выводился «миллиард». В результате подписанных с регуляторами Латвии и Эстонии договоренностей был получен доступ к большому объему данных, позволивших раскрыть схему мошенничества и главные направления, куда были выведены деньги.
К сожалению, не все страны сотрудничают с нами, среди таких даже те, с кем мы подписали договора о сотрудничестве и обмене информации. Для скорейшего и полного раскрытия сведений о «краже века», Нацбанк продолжит добиваться взаимодействия с регуляторами стран, через которые были переведены украденные средства. Этот вопрос НБМ поднимал на встречах с представителями Европейского центрального банка, Еврокомиссии, властями США и другими.
Есть ли уже окончательный отчет Kroll-2? Вы его видели? Когда будет одобрена стратегия возврата выведенных средств, предложенная Kroll? Вы сами верите, что большую часть денег удастся вернуть?
Так называемого отчета Kroll-2 еще нет. На основе ранее заключенных соглашений мы ожидаем этот документ в конце октября нынешнего года. Недавно я встречался с представителями одной политической партии, требующими незамедлительного раскрытия отчета Kroll-2. Видимо, произошло недоразумение и путаница с проектом стратегии возврата выведенных средств, который представили Kroll и Steptoe&Johnson в начале апреля этого года. Примечателен тот факт, что на базе полученных данных, пусть даже и неполных, детективное агентство смогло разработать проект юридической стратегии по возвращению украденных средств.
Стратегия возврата обсуждалась с представителями Kroll на уровне руководства страны в конце апреля, а затем в июле в рамках специально созданной рабочей группы с представителями Антикоррупционной прокуратуры, Наццентра по борьбе с коррупцией и недавно созданного Агентства по возвращению похищенных активов (ARBI). Встреча между молдавскими следственными органами и Kroll оказалась предельно полезной, так как она позволила определить способы, как ускорить международное расследование. Остались некоторые технические и правовые вопросы, требующие решения до окончательного одобрения стратегии.
Точно оценить шансы возврата денег, выведенных из обанкротившихся банков, сложно. По словам следствия, в ходе уголовного расследования был наложен арест на значительное количество имущества, находящегося в Молдове. Вернуть деньги из-за рубежа сложнее из-за непрозрачности мировой финансовой системы, в которой достаточно «черных дыр», будь то офшорные юрисдикции или попросту страны, закрытые от мирового сообщества. Тем не менее, «кража века» в Молдове получила огромный мировой резонанс. Власти многих влиятельных стран искренне желают помочь нашей стране вернуть бòльшую часть украденных средств. Хочу надеяться, что усилия всех задействованных сторон позволят добиться максимального результата.
«Банк — нетипичный бизнес»
Вы говорили, что разрабатывается так называемая «конституция банковской системы», фактически новое банковское законодательство. На какой стадии разработки или принятия она находится? В чем ее суть, что принципиально изменится и как это отразится на обычных вкладчиках?
Да, действительно, в течении последних двух лет команда НБМ с помощью коллег из центробанков Румынии и Голландии разрабатывали новый закон «О деятельности банков». Этот проект запустило еще предшествующее руководство Нацбанка, однако он успешно завершен в срок, несмотря на смену команды, принявшую эстафету на бегу. Окончательный вариант законопроекта подробно и активно обсуждался с коммерческими банками, экспертным сообществом и прессой, прошел необходимую экспертизу и одобрение соответствующих учреждений и 13 июля 2017 был одобрен в первом чтении парламентом. Мы ожидаем, что осенью депутаты примут его в окончательном чтении, и закон вступит в силу 1 января 2018 года.
Этот закон заменит существующий закон «О финансовых учреждениях», принятый в далеком 1995 году. Он призван значительно улучшить качество регулирования и надзора за банковской деятельностью в нашей стране. В частности, законопроект подробно описывает, как должен быть организован современный банк, четко прописывает роль и обязательства руководящих органов, стратегию и правила в области управления рисками. Отдельно прописано, как будут рассчитываться основные банковские показатели — достаточность капитала, ликвидность и другие. Впервые в нашей стране законопроект вводит такие понятия как «макро-пруденциальный надзор» и «консолидированный надзор». Эти нововведения помогут Нацбанку предотвращать финансовые проблемы в банковских учреждениях, особенно в больших системных банках. Одна из главных целей законопроекта — максимальная прозрачность банков, акционеров и менеджеров, с одной стороны, и самого Национального банка, как надзорного органа, с другой.
Применяемые нынче в Молдове правила банковской деятельности сильно устарели: мы единственная страна в Европе, которая еще руководствуется первым пакетом стандартов, принятым Базельским комитетом по банковскому контролю в 1988 году («Базель-1»). В основе нового закона и вытекающих из него нормативных актов лежит более современный пакет стандартов, так называемый «Базель-3», принятый в 2010-2011 годах. Эти стандарты позволяют качественно улучшить показатели деятельности банков и предохранить их от возможных кризисных явлений. Принятие нового закона не ударит по финансовому состоянию молдавских банков. Наоборот, он сделает их сильнее. К тому же сейчас оптимальный момент для перехода на новые правила банковского надзора, так как у молдавских банков высокие показатели достаточности капитала и ликвидности. Тем не менее, чтобы позволить местным банкам адаптироваться к новым «правилам игры», законопроект предусматривает поэтапное внедрение некоторых положений и помощь со стороны НБМ.
Какова ситуация в банках, которые находятся под наблюдением? Кроме проблем с акционерами, остальные проблемы решены? Как вы оцениваете перспективу продажи пакета акций Moldova Agroindbank и Moldindconbank с учетом разбирательств в Стокгольмском арбитраже?
Нацбанк недавно опубликовал на своем сайте очередной отчет о финансовом состоянии банковского сектора за первое полугодие 2017 на основании отчетности банков. Ситуация в трех крупнейших банках страны (Moldova Agroindbank, Moldindconbank и Victoriabank) не слишком отличается от положения дел в банковской отрасли в целом. Банковские активы умеренно выросли на фоне сокращения кредитного портфеля и высоких показателей текущей ликвидности. Плохое качество ранее выданных кредитов — одна из основных проблем, с которыми сталкиваются сейчас банки. Однако высокие показатели достаточности капитала и прибыльность позволяют создать дополнительные резервы под возможные риски. НБМ отдельно следит за выполнением планов по исправлению обнаруженных недоработок в рамках ревизии 2015-2016 годов. Эти планы включают улучшение систем контроля и отчетности, инвестиции в IT, активную работу по уменьшению доли неблагоприятных кредитов и пр. Предпринимаемые меры в рамках режима специального надзора не слишком заметны обществом, но они способствуют существенному укреплению финансовой стабильности системообразующих банков.
Было бы неправильно комментировать разбирательство в Стокгольмском арбитраже или другие судебные дела, которые сейчас ведутся. Замечу только, что после финансового кризиса 2007-2008 годов, когда центробанкам по всему миру пришлось спасать в срочном порядке системообразующие банковские учреждения, пошла волна судебных разбирательств со стороны недовольных и считающих себя ущемленными акционеров или кредиторов. Например, судебное разбирательство между бельгийскими властями, которые спасли банк Fortis от банкротства (посредством принудительной продажи), и бывшими акционерами банка длилось шесть лет, с 2008 по 2014 год. Но риск судебного разбирательства не может служить оправданием бездействию со стороны регулятора, когда нарушаются законы или поставлена под угрозу стабильность финансового учреждения. Банк — нетипичный бизнес, ведь акционер банка распоряжается не только своими деньгами, а в первую очередь, привлеченными средствами от кредиторов и населения, объем которых в разы превышает размер акционерного капитала.
Что касается привлечения инвесторов в названные вами банки, сегодня удалось привлечь ряд качественных иностранных инвесторов, заинтересованных в приобретении выставленных на продажу пакетов акций. Это само по себе большое достижение, потребовавшее больших усилий, учитывая сложную ситуацию в молдавском банковском секторе еще в недавнем прошлом. Но юридические вопросы бесспорно усложняют процесс продажи заблокированных акций.
Не помог пока и запрос в КС группы депутатов, направленный ими в мае этого года. Они попросили растолковать статью 38 (7) закона «О финансовых учреждениях», в которой говорится о необратимости действия решений НБМ. Статья была перенесена в наше законодательство из международной практики. Так вот, согласно этой статье, в случае доказанного причинения ущерба, Нацбанк обязан выплатить финансовую компенсацию, но при этом юридическая сила соответствующих правовых актов не приостанавливается. Другими словами, ущемленные акционеры, в случае судебного решения в их пользу, могут потребовать материальное возмещение, но не возврата акций от добросовестных новых инвесторов. Мы очень надеемся, что постановление Конституционного суда подтвердит, и как можно скорее, правомерность этой статьи закона «О финансовых учреждениях».
Без большого преувеличения, судьба банковских реформ, а значит и будущего экономического развития нашей страны, находится сейчас на чашах правосудия.
Банки по-прежнему плохо кредитуют экономику и граждан, сидя при этом на «мешках с деньгами». Кредитов выдают мало или под высокий процент. Почему это происходит? Что должны делать банки? Чем может помочь Нацбанк? Как эту ситуацию сдвинуть с мертвой точки?
Вы правы, уменьшение кредитного портфеля — одна из главных сегодняшних проблем молдавской банковской системы. К концу первого полугодия 2017 года общий кредитный портфель достиг 34,2 млрд леев, что на 8% меньше, чем годом ранее. Однако в июне 2017 года, впервые за долгое время, кредитный портфель увеличился по сравнению с предыдущим месяцем — на 2%. Портфель кредитов вырос за счет более активного кредитования в национальной валюте, объем которого восстанавливается и растет уже четвертый месяц подряд.
Коммерческие банки предлагают сегодня кредиты по относительно доступным ставкам, в среднем около 10% годовых в молдавских леях, что близко к историческим минимальным уровням, зафиксированным в Молдове. Хотел бы также отметить, что вопреки повышению уровню обязательных резервов с 35% до 40% в первом полугодии 2017 года, избыточная ликвидность банков продолжает оставаться на высоком уровне, достигая почти 7 млрд леев. Это — значительный резерв свободных средств, которые могут быть обращены в коммерческие кредиты.
Несмотря на более строгое соблюдение правил выдачи кредитов со стороны банков, особенно со стороны тех, которые находятся под специальном надзором, мы считаем, что восстановление кредитования во многом будет определятся факторами спроса со стороны потенциальных заемщиков. Страна только год тому назад вышла из финансового кризиса. Для расширения бизнеса или проведения новых инвестиций бизнесмены должны убедиться и поверить в долгосрочную тенденцию стабилизации и перспективы экономического роста. С другой стороны, во всех странах предвыборные годы сопряжены с усилением восприятия политических рисков. Вспомните, что происходило на финансовых рынках перед выборами в США или странах Европы. В Молдове политическая волатильность (изменчивость — NM.) еще сильнее и может сказаться на кредитной деятельности.
Что касается физических лиц, наши банки еще не до конца научились работать с этой категорией клиентов, хотя во всем мире они — один из главных сегментов банковской деятельности. Доля розничного кредитования составляет сейчас около 10% всего кредитного портфеля. В последнее время крупные банковские учреждения разворачиваются в сторону розничного кредитования. Важно, чтобы банки развивали адекватные системы управления и контроля за рисками этой категории клиентов. Также с помощью законодательства нужно обеспечить честную конкуренцию в розничном сегменте со стороны небанковских финансовых учреждений (микрокредитования, лизинга и пр.), которые не обязаны выполнять надзорные требования, хотя де-факто развивают банковские продукты и услуги.
