Не надо иметь больших аналитических способностей, чтобы понять, кто стоит за кражей миллиарда. Чтобы совершить такое чудовищное по масштабам страны преступление, нужна слаженная работа всех ветвей власти. Они должны действовать как единый механизм и не задавать лишних вопросов...

Миллиард... Украденный миллиард является ярлыком, суть которого уже никто не хочет анализировать в прессе.

Хочу официально заявить: из Banca de Economii (BEM) никогда не крали миллиарда. На самом деле, из BEM были украдены приблизительно 190 миллионов долларов, которые попали на счета Филата и Платона в ноябре 2014 года. К тому же, существуют убытки в 330-340 млн долларов в связи с выдачей неблагоприятных кредитов в период 2008-2013 гг., когда банком руководил Гачкевич. Речь идет о кредитах, которые не погасили как Филат, так и Бодиштяну и Томайлы. Только Бодиштяну имеет невозвратных кредитов на сумму в 1,3 млрд леев. Существуют и «маленькие» грехи Гачкевича с 2010-2012 гг., допущенные вследствие продажи имущества, залогов за дешевые активы, которые нанесли ущерб банку.

Кстати, все предоставленные кредиты в период 2013-2014 годов, когда я был председателем банка, были оплачены. Простая математика продемонстрирует правдивость моих слов. Все вкладчики банка получили деньги благодаря кредиту НБМ, предоставленного под гарантии правительства. Кредит был примерно в 13 миллиардов леев. Идем дальше. Примерно 2,5 млрд леев в качестве денежных средств и имущества в настоящее время находятся в BEM, Banca Socială и Unibank. Остается сумма в 10,5 миллиарда леев, т.е. примерно 530 млн долларов.

Если проанализировать все эти цифры, можно понять, что речь о миллиарде никогда не шла. Несмотря на то, что деньги, извлеченные Филатом и Платоном не малые, я приверженец точных сумм. И необходимо правильно расставить акценты, кто выиграл в следствии изъятия денег и банкротства BEM и Banca Socială. Речь идет о том же Платоне, потому как он тогда контролировал большую часть банковской системы РМ.

По поводу моего бизнеса я не раз заявлял, что многие путают мою собственность с управляемыми мной активами, принадлежащими инвесторам, доверившим мне свои инвестиции. По меркам Молдовы, я управляю большим бизнесом, но это не моя собственность. Это около десяти инвесторов, чьи интересы я представляю на территории Молдовы. Так как инвесторы в Молдову не приезжают, а представляю их я, это создает ложное впечатление, что я собственник. Каждого убеждать или разъяснять структуру собственности нет смысла. Ну думают люди, что я собственник, ну и ладно...

В том, что касается Платона, люди более или менее информированные хорошо знают, что он лично, без координирования с кем-то действий, держал и контролировал Moldindconbank, Moldova-Agroindbank, Victoriabank, страховые компании ASITO, Moldasig, Victoria-Asigurări...

В этой комбинации [с выводом денег из банков] рабочей лошадкой был Илан Шор. Он непосредственно делал всю черную работу. Координировал его действия Сергей Яралов (человек из близкого окружения Плахотнюка. — NM). Он был и остается коммуникатором между Шором и Плахотнюком.

Я не думаю, что деньги из BEM шли на компании Плахотнюка. Он очень осторожен. Знаю, что деньги обналичивались через известного всей Молдове обнальщика и передавались кэшем. Как делилось награбленное, я не знаю, но Шору, видимо, доставалось немного.

Хочу заверить Вас, что я не взял ни одного бана из BEM.
В настоящее время не могу предоставить больше деталей об участии Платона и Филата в данном процессе по причине тайны следствия, но даже из схем движения финансовых средств, о которых уже писалось в прессе, ясно, что примерно половина выведенных из BEM денег в ноябре 2014 года попала на счета Платона.

Платон обвиняет меня, чтобы покрыть собственную вину.

Начинаем анализ. Почему вдруг еще в августе 2014 года, когда ни о каком кризисе не было известно и в помине, правительство вдруг принимает на себя ответственность и изменяет закон, согласно которому оно имеет право выдавать гарантии в обход парламента.

За 23 года независимости никто не посмел такого сделать, а тут вдруг наскоком это провели, когда парламент был на каникулах. То есть план операции начали претворять уже в августе.

А кто в правительстве отвечал за экономический блок? Андриан Канду, бывший аудитор PricewaterhouseCoopers и бывший коллега Дорина Драгуцану по этой компании (Андрин Канду работал в PWC Moldova с 2002-го по 2010-й год, а экс-глава Нацбанка Дорин Дрэгуцану работал в PWC Moldova с 1998-го по 2005-й.— NM).

Канду и привел Драгуцану к Плахотнюку в 2009 году как подходящего кандидата на пост губернатора НБМ. А самое смешное, что основным аргументом в убеждении [премьера Юрия] Лянкэ подписать этот закон была «опасность, которую представляет Платон для финансовой системы, в любой момент могущий по заданию ФСБ разрушить весь банковский сектор».

Этой байкой они постоянно пугали всех дурачков во власти. Вспоминается непревзойденная песенка лисы Алисы: «На дурака не нужен нож, ему с три короба наврешь и делай с ним, что хошь».

Дальше — больше, у Banca de Economii (BEM), Banca Sociala и Unibank невероятными темпами начинает расти кредитный портфель юридических лиц. При этом юрлица — все недавно зарегистрированные, с пустыми балансами. Все банкиры города хватаются за голову, глядя на такие нереалистичные изменения в балансах, и только Нацбанк хранит спокойствие.

Вопрос о гарантиях правительства был решен еще за несколько недель до введения Набанком временной администрации. То есть Нацбанк должен был заранее предпринять меры для остановки вывода средств [из проблемных банков]. Вместо этого он активно продает валюту из резервов BEM, Banca Sociala, Unibank и Victoriabank, который (судя по всему, имеется в виду Victoriabank — NM) тут же перепродавал ее этой троице [BEM, Banca Sociala, Unibank]. Для чего это делалось? А для того, чтобы до 1 октября 2014 года выгнать как можно больше денег. Роль Нацбанка в этой ситуации невозможно переоценить.

С одной стороны, Нацбанк давил на Лянкэ, крича, что «катастрофа, дайте гарантии, иначе всем задница», а с другой — активно снабжал троицу валютой для ее дальнейшего вывода из страны.

Вот, к примеру, Платон говорит, что банкиры всего города взялись за голову, потому что НБМ начинает экстренно продавать валюту из резервов BEM, Banca Sociala, Unibank. Это ерунда.

Любой банкир знает, что НБМ очень редко продает валюту на межбанковском рынке. Это может произойти несколько раз в 2 года и только 3¬5 миллионов долларов для уменьшения резких изменений на рынке. Но все банкиры, включая Платона, всегда резко критиковали НБМ за подобную позицию. Так что, ни одного массового приобретения валюты со стороны НБМ из BEM, Banca Sociala, Unibank осенью 2014 года не происходило.

Вот же что произошло на самом деле. Ведущим трейдером валюты на межбанковском рынке в последние 5-6 лет был Moldindconbank. И именно Платон выиграл в следствии продажи валюты, в качестве главного игрока на рынке и как личность, напрямую заинтересованная в дестабилизации валютного рынка Молдовы и снижении курса лея.

Недавно узнал еще более шокирующую новость: Нацбанк принял решение о вводе временной администрации 24 ноября 2014 года с фактическим введением 1 декабря 2014 года (возможно Платон ошибся с датой — временная администрация в BEM была введена 27 ноября 2014 года.— NM). То есть банку дали три дня для вывода активов. В Центробанке РФ считается, что, если временная администрация опоздала с выходом в банк более чем на час, это уже должностное преступление. Исходя из вышеизложенного, мы видим слаженное взаимодействие правительства, Нацбанка, НЦБК, Генпрокуратуры и Высшей судебной палаты, которые находились в непосредственном подчинении первому зампреду ДПМ господину Плахотнюку. Как известно, мимо господина Плахотнюка пчелка не пролетит, чтоб не оставить немного меда.

Платон воюет с Плахотнюком, это их дело. Мне очень странно наблюдать как Филат с Платоном сейчас воюют с Плахотнюком, а до этого молчали, были партнерами по бизнесу и политике с ним. Поэтому даже не обращаю внимание на эту войну и обвинения межу ними. Филат убедил меня возглавить тогда BEM. Я поверил, что он хотел даже привлечь инвесторов и спасти банк, мне и в голову тогда не приходило, какие планы у него и сколько он украл до этого с Платоном и другими. Для всего этого я предоставлял и предоставлю прокурорам и инстанциям документы, которые нашел, когда принял руководство банком. В тех документах все ясно написано, существуют и иные доказательства.

BEM попал в эту ситуацию после длительного периода краж, хищений. Эти хищения нанесли огромный ущерб. Когда я стал руководить банком, хорошо знаете, что он был уже в условиях кризиса. Я пытался его восстановить. Филат очень настаивал на помощи посредством его административных ресурсов. Вначале я верил в его благие намерения. Правда, до тех пор, пока не увидел его финансовые претензии, узнал о его связи с Платоном и другими и понял, что этот человек хочет меня использовать, чтобы продолжить воровать из BEM. Если я ошибся, я отвечу, но это должна решать независимая инстанция, а не несколько журналистов или так называемых представителей гражданского общества, которым платит Филат за оказанные ему услуги.

Придет день, когда я озвучу их имена, и все станет ясно. Они хотели меня закрыть, атаковывали меня, — якобы мы не знакомы. Но я напомню им откуда мы знакомы и расскажу всем как все было и предоставлю документы и свидетелей. Проясним ситуацию раз и навсегда с теми, кто с утра до вечера нападает на меня.

Последний раз я видел Филата в феврале 2014 года (в феврале 2014 года Платон принял участие в заседании парламентской комиссии по экономике, бюджету и финансам, где обсуждалась ситуация в Victoriabank; после этого он спешно покинул территорию Молдовы. — NM).

Я точно знаю, что Филат давал Шору деньги в долг под большие проценты. И деньги немаленькие. Этому я был свидетелем. Что это за деньги, откуда он их взял, каково их происхождение — я не знаю. Я также знаю, что они были партнерами в каких-то бизнесах. Причем оперативное руководство бизнесами осуществлял Шор.

У меня есть все основания полагать, что Филат мало разбирался и разбирается в банковском бизнесе и просто не в состоянии был понимать, что происходит на самом деле. Я точно знаю, что некоторые вещи ему представлялись как обычные банковские операции, хоть такими не были. Он слепо верил Шору и Плахотнюку, а они его разыграли как зайчика. Ведь очень сложно определить, особенно если ты государственный деятель, когда тебе приносят деньги как дивиденды от совместного бизнеса, а потом заявляют прокурорам, что это была взятка.

Что касается Филата, Слава пытается его «отбелить», потому как он давно пользовался административными ресурсами Филата и, соответственно, благодарил его, выплачивая ему часть доходов.

Например, решения о передаче счетов и финансовых средств МВД, министерства здравоохранения, министерства сельского хозяйства, национальной компании медицинского страхования в Moldindconbank и Moldova-Agroindbank принадлежат Филату. Речь идет о многих миллионах и банковских доходах. Или когда идет речь о страховании жизни сотрудников полиции в Moldasig, контролируемым Платоном, за что государство заплатило высокую цену.

Вкратце историю [с кредитами] можно описать так: после покупки в 2011 году акций Victoriabank и других пакетов, инвесторы, которых я представлял, хотели провести некоторые кадровые изменения в совете Victoriabank. Но в ответ Нацбанк заблокировал им право голоса (регулятор принял это решение в начале 2014 года. — NM). А затем краснознаменный Буюканский суд вообще заблокировал работу совета банка и продлил контракты правлению (контракты истекли в сентябре 2014 года, но топ-менеджмент банка продолжает им управлять. — NM).

При этих обстоятельствах инвесторы и я потребовали у Плахотнюка вернуть деньги и забрать акции назад. То есть сделать обратную сделку. Плахотнюк тянул около полугода, кормя завтраками, а в конце октября объявил, что готов, и сделку будет совершать Илан Шор.

Действительно, в течение ноября сделка была проведена. Инвесторы частично получили деньги, а частично передали остатки кредитов через перевод долга компаниям, которые представлял Илан Шор. Чтобы было понятно, перевод долга — это когда делается трехсторонний договор, по которому вместо одной компании должником перед банком становится другая компания. При этом все залоги и поручительства аннулируются. То есть считается, что первоначальные кредиторы рассчитались с банком. Как дальше и кто погашал эти кредиты, я узнал только из обвинительного заключения. Оказалось, что я.

Абсолютно точно все деньги [из взятых кредитов] до единого цента ушли на компанию OTIV Prime (возможно, имеется в виду компания OTIV Prime Holding BV. — NM), где Плахотнюк — официальный учредитель. Контракт по доверенности подписал Андриан Канду. В итоге кредиты погасили Шор и Плахотнюк, ибо именно им были переданы эти кредиты.

Платон всегда говорил, что способен убедить своего собеседника в любой невероятной ситуации, если на это есть достаточно времени.

Даже в этом интервью Платон не стесняется заявлять, что я заплатил 40 миллионов долларов задолженностей за кредиты его фирм, хотя любой здравый человек понимает, что это глупость. Зачем мне платить за его промахи? Эти кредиты оплатил сам Платон, потому как в залоге была его собственность — 50% акций в Moldindconbank и Asito. К большому сожалению, Платон оплатил эти кредиты из денег, которые я вывел из BEM, по настоянию Филата.

Моей команде есть что ответить, и мои зарубежные адвокаты уже добивают схему реального хищения денег, но не у BEM, а у Нацбанка, так как у BEM, по большей части, денег не было, а были лишь фиктивные проводки. И тогда дополнительно к анализу будут конкретные факты. Хотя даже из того, что уже опубликовано в прессе, понятна полная чушь и злонамеренность.

Если вы думаете, что при краже миллиарда было использовано что-то новаторское, то вы заблуждаетесь: там просто увеличили количество корреспондентских счетов и сделали их ступенчатыми. Плюс благодаря оперативной системе банка применялись фальшивые выписки. Любой российский банкир средней руки за 15 минут разложит вам хищение из этих трех банков.

Платон говорит о фиктивных банковских актах, но в этом случае откуда взялись 55 миллионов реальных долларов, которые попали со счетов BEM в офшоры Платона, на что даже он предоставил соответствующие документы и объяснил необходимость оплаты под свою личную гарантию, как физического лица, а в качестве залога оставил акции из Moldindconbank и ASITO.

Простого совпадения в деятельности Платона не существует. [Например] он давно знаком с [бывшим сотрудником НЦБК Михаилом] Гофманом. И кто, если не Гофман, как офицер Центра по борьбе с экономическими преступлениями и коррупцией на тот момент, не покрывал переводы в 20 миллиардов долларов Платона через Moldindconbank? Учитывая то, что Центр по борьбе с экономическими преступлениями и коррупцией и Гофман напрямую получали информацию о больших сделках?!

Брат Гофмана входил в руководство BEM и был советником Гачкевича. И кто, если не Гофман, помог Платону продать задолженности Moldindconbank тому же Banca de Economii, как и задолженности Moldcarton, например.

Несколько раз встречался с ним [с Гофманом], он вечно писал на меня какие-то кляузные справочки, где я представлялся угрозой банковскому сектору страны. Мне понятно, по чьему заказу это делалось. Нужно было пугало для таких как Лянкэ, Тимофти и других слабонервных. [...]Не общался с ним [с Гофманом] более трех лет.

Почему я ничего не сказал [раньше]? Просто потому, что существует тайна следствия. И к тому же, после взрыва гранаты у дома Дрэгуцану, о котором все знают, что это предупреждение Платона, мне нужно было обеспечить и собственную безопасность. Как минимум до его задержания.

Кроме того, в то время, как я находился в изоляторе под предварительным арестом, мои близкие получали СМС с телефона Платона со скрытым намеком на то, что со мной что-то может произойти. Я считаю, что у Платона нет этических лимитов. Он руководствуется правилом — для достижения цели любые средства хороши.

Платон является талантливым манипулятором и создателем финансовых схем, циничным, лишенным какого-либо угрызения совести человеком, способным с легкость убедить слушателя в том, что белое — это черное, а черное — это белое.

Схемы, которые применялись при краже миллиарда, это примитивные схемы, которые банки используют для прикрытия дырки в капитале. Там, где я присутствовал, не было дырок в капитале и для меня, как для профессионала, было бы унизительно пользоваться подобными инструментами.

Поверьте, у меня нет монополии на схемы. По виртуозности проворачивания комбинаций Плахотнюк дает фору многим и многим. И моя сегодняшняя ситуация тому подтверждение. Я не ангел, и у меня есть грешки. Но я не крал у своего народа и не причастен к краже миллиарда.

Плачет тюрьма по Платону или нет, решит суд, но от себя могу добавить, что по нему рыдает Голливуд. Поговаривают, что там отсутствуют хорошие сценарии, включая темы финансовых афер. Так что его действия могут быть легко интегрированы в концепцию хорошего блокбастера.