Журналистка из Молдовы Мария Левченко переехала в Судан в 2020 году вместе с мужем, работающим в дипломатическом корпусе Евросоюза. Сейчас неожиданно для себя она стала свидетелем очередного военного переворота в Судане: на этой неделе власть в стране снова взяли военные. NewsMaker открывает блог Марии Левченко о жизни в Судане, и первый выпуск — о новой революции, которая произошла в стране 25 октября, стрельбе по соседству, страхе эвакуации и резервной «Кока-Коле».
Мария Левченко с мужем Фабьяном и старшим сыном Августином. Фото: facebook.com
25 октября, понедельник
07:15
Пытаюсь убедить своего старшего сына Августина все-таки спуститься на завтрак. Через полчаса выезжать в школу.
Внезапно у меня нет подключения к интернету. Спрашиваю своего мужа Фабьяна: у него тоже пропал. Ну ладно. Последний раз нам отключали интернет с 08:00 до 12:00 год назад, когда суданские школьники сдавали выпускные экзамены.
07:40
Странно, но няни все нет. Ее рабочий день с восьми, но она всегда приходит намного раньше. Юдит, которая помогает нам по дому, тоже никак не приедет.
Обнаруживаем, что пропала телефонная связь.
07:50
Вот оно что. Заместитель посла лично объезжает сотрудников делегации ЕС, чтобы сообщить о случившемся. Этим утром в стране произошел военный госпереворот. Все-таки произошел. О нем нас предупреждали последние пару дней.
Чувствуем себя в тотальной информационной изоляции. О происходящем можем только догадываться. Мы живем возле аэропорта, а он находится в центре города. Самолеты больше не летают. Похоже, закрыт.
Достаем из шкафа рацию и ставим ее на зарядку. В целях безопасности здесь они есть у каждой семьи дипкорпуса. Напряженный момент. Теперь это — наш единственный канал связи.
08:02
«Перекличка» дипмиссии по радиосвязи. До сегодняшнего дня я особо не интересовалась, какой у нас позывной. Но сейчас мне уже не нужно повторять дважды. Я запоминаю все позывные. За каждым «кодом» — имя и знакомое лицо, за сухими фразами — живые истории. Наши истории. Не хочу уезжать. Надеюсь, до эвакуации не дойдет.
Пока нам настоятельно рекомендуют оставаться дома и никуда не выходить.
08:30
Пожилая женщина, которая варит и продает кофе прямо возле нашего дома, вышла на работу, как обычно. Видимо, живет неподалеку и смогла добраться. Фабьян выносит ей завтрак. Заодно угощает и охранника соседнего пустующего здания, который наверняка тоже ничего не ел.
09:15
Маленький магазин неподалеку от нас все еще открыт. Фабьян берет велосипед и едет за продуктами. Каждая минута ожидания кажется мне бесконечной. Возвращается. Ну что, какие новости? Премьер-министр Абдалла Хамдок задержан в своем доме. Наши друзья — его ближайшие соседи. Их дома разделяет забор и, конечно, как у каждого здешнего дома, колючая проволока. Как же непросто им было этим утром. При первой же встрече расспрошу обо всем.
О судьбе премьера все узнают по радио. Телевидение не работает. Вещает только спутниковое Al Jazeera.
Помимо прочего, Фабьян купил «Кока-колу» и бананы. Странный «стратегический резерв». Говорит, что в «Коле» много сахара, а, значит, энергии. Берет машину и возвращается в тот же магазин уже за баками с водой.
А я пока прислушиваюсь к каждому сообщению, переданному по рации. Ничего нового.
09:40
Трехлетнего Авгушу сложно занять. Он, конечно, видит, что родители в странном настроении. Просит включить ему мультики. «У нас нет интернета», — говорю ему в который раз. Спрашивает, нужно ли зарядить телефон. Нет, говорю, нужно подождать, пока военные распорядятся его снова включить. Какое отношение военные имеют к его мультикам, он, конечно, не понимает. И снова спрашивает, нужно ли зарядить телефон.
Решаю вести дневник этого дня и начинаю все записывать уже поминутно.
10:05
Один-единственный самолет вылетел около 10 часов. Кто в нем мог быть? Кажется, американский спецпредставитель по странам Африканского Рога (полуострова Сомали) Джеффри Фельтман. Информация не проверенная. Накануне он встречался с лидером военной части правительства Абделем Фаттах аль-Бурханом, который и захватил сегодня власть. И премьером Абдаллой Хамдоком, которого «захватили».
Еще вчера американский эмиссар говорил, что «США поддерживают демократический, гражданский переходный период в соответствии с желаниями народа». Он имел в виду революцию 2019 года, по итогам которой свергли президента Омара аль Башира, бессменно правившего страной последние 30 лет.
10:15
Фабьян предлагает мне выйти в сад и почувствовать запах в воздухе. Объясняет, что вот так «пахнет» слезоточивый газ. Еще в воздухе чувствуется гарь. Когда здесь протестуют, обычно блокируют дороги и сжигают шины. Сейчас шины возле нашего квартала не жгут: горят только листья и отходы. Но дороги уже блокируют стволами пальм.
Люди стягиваются к центру города.
«Если вы закрываете мосты, если вы блокируете дороги, мы идем к вам!» — с таким лозунгом проходят недалеко от нас манифестанты. Его значение с арабского нам переводит охранник.
«Идти к вам» значит идти в центр Хартума, где находятся главные административные здания суданской армии.
Тем временем в центре Хартума, столице Судана:
Photo: Getty Images
Photo: Reuters
11:00
Связи почти нет. Теперь отключилось и радио.
11:30
Al Jazeera должна работать. Кажется, что люди вне Судана знают о происходящих событиях больше, чем мы.
11:33
Авгуша никак не может успокоиться. Чтобы объяснить ему, что происходит, вопреки моему протесту Фабьян решает показать ему людей, направляющихся в центр. Мы живем возле одной из крупных улиц, которая связывает разные части города. Мы уже знаем, что движение у светофора в 400 метрах от нас блокируют военные. Они перекрывают большую часть города, чтобы препятствовать массовым манифестациям.
И опять каждая минута ожидания ощущается необыкновенно четко.
Авгуша возвращается с выученным новым арабским словом. У него их не много, не больше моих десяти слов, но среди них теперь есть «мадания» — гражданский.
12:45
Слышны первые выстрелы. Больно. Почти безоружные против вооруженных. На протяжении 20 минут выстрелы то и дело повторяются. Но криков толпы не слышно. Видимо, люди все-таки пошли на контакт с военными.
13:00
Никаких новостей. Ни от охранника, ни по рации. Ничего.
14:22
Из аэропорта вылетел еще один самолет. Кто в нем, мы не знаем.
14:33
Охранник сообщил, что власть взял генерал армии Абдель Фаттах аль-Бурхан. Его вчерашние партнеры из правительства, министры, арестованы. Тут так: когда ты проигрываешь, ты проигрываешь.
15:34
Телефонная связь снова доступна, но только частично. У меня работает только номер в роуминге. Пользуюсь случаем и звоню семье, чтобы сказать, что мы в безопасности.
15:45
По рации сообщили, что на одной из улиц прекратились бои. Мне название не знакомо.
18:00
Обычно наша охрана работает посменно. Но сейчас мы не знаем, сменит ли Мустафу его коллега, удастся ли ему добраться до нас. Вскоре узнаем, что нет. Фабьян готовит ужин для Мустафы, который работал весь день и, похоже, не будет спать всю ночь.
19:45
К нам приезжает коллега Фабьяна. Жадно хочется новостей. Каждое сказанное слово кажется на вес золота. Похоже, что премьер-министр отказался зачитывать текст, который дали ему военные, чтобы сообщить о смене власти. Мирное население призывают к гражданскому неповиновению и готовиться к массовым протестам на второй день. Самолеты по-прежнему не летают. Аэропорт закрыт.
Оставшийся вечер я думаю о судьбе премьера Хамдока. Жил себе человек, построил успешную карьеру за пределами Судана, ни в чем не нуждался. После революции 2019 года его пригласили возглавить правительство страны, экономика которой была полностью разрушена, в том числе внешним эмбарго, введенным после включения Судана в список стран, финансирующих терроризм. Работал себе и вот теперь он арестован.
Попробую коротко рассказать о революции 2019 года. Непрерывные массовые протесты суданцев против режима диктатора аль-Башира длились несколько месяцев. После этого военные, которые правили страной с диктатором Баширом и исламистами, сказали «Ок, мы его свергаем».
Но люди продолжили манифестацию, которую уже называли «ситтингом» (от англ. to sit — «сидеть»), требуя сменить власть на гражданскую. Это противостояние закончилось гибелью около 800 мирных жителей. Под давлением международного сообщества военные пошли на коалицию с гражданскими, чтобы создать власть «переходного периода», которая будет работать до выборов 2023 года. Этот момент теперь считают «второй революцией». В стране установилась военно-гражданская власть.
Кстати, с момента своей независимости (с 1956 года) Судан суммарно управлялся только гражданскими лидерами всего около десяти лет.
26 октября, вторник
07:30
Интернет появился всего на десять минут. Мало что успела написать, и не ожидала, что так скоро его снова отключат. Понимаю, что надо прямо сейчас готовить текст для блога, и отправить его при первой же возможности редакции NewsMaker. Еще год назад мы договорились, что свой блог о Судане я буду вести именно там. И вот он, случай.
07:45
Этим утром все смогли до нас добраться. Охранник Мустафа сдал смену своему коллеге. Няня пришла вовремя. Она рассказала, что микроавтобус ехал обходными путями, объезжая участки дороги, заблокированные то военными, то протестующими. Садовник живет поблизости, Юдит тоже смогла доехать.
08:08
Плановая связь по рации. Ситуация более-менее спокойная. Можно воспользоваться моментом и сходить в магазин. Договариваемся выходить на связь каждые два часа.
В магазинах, естественно, пустеют полки. Но вся огромная страна «стоит», практически ничего не производится. Мне сложно представить, сколько так может продолжаться. Наших запасов еды хватит более чем на неделю. Но как живут другие люди? Какое количество времени может провести страна почти в полном бездействии?
10:10
Проверяю счетчик электричества. Здесь электричество покупается по тому же принципу, что и интернет трафик. Нужно положить деньги на счет, и пользуйся, пока они есть.
Когда в следующий раз мы снова сможем пополнить свой счет, не ясно, просто потому что место, где это можно сделать, закрыто. По нашим подсчетам, электричества нам хватит дней на 10, при условии экономии. Кондиционеры теперь включаем не все. Жарко, но терпимо. Потом можно будет использовать генератор. Если начнут отключать свет, как это регулярно происходило до сих пор, генератором придется пользоваться чаще. У некоторых наших коллег топливо генератора на исходе.
11:00
Каждый выход из дома означает получение дополнительной информация. Встречаются знакомые, коллеги, соседи. Судя по всему, военные напряжены и раздражены.
12:20
Официально аэропорт открыт, но все международные рейсы отменены. Никакие самолеты не вылетают. Узнаем, что ЕС призывает освободить премьера Хамдока. Некоторые министры освобождены, но не все. Африканский Союз и Совбез ООН собираются на экстренное заседание, чтобы обсудить ситуацию в Судане.
Все эти новости мы получаем по радио связи. Не исключено, что часть из этого произошла еще вчера.
Известно, что манифестации продолжатся и сегодня после обеда.
Photo: Getty Images
13:00
Мы живем вблизи сразу нескольких посольств. Сотрудник одного из них заходит к нам на обед. Рассказываю, что жду интернета, чтобы передать эту запись. Кажется, мне повезло. Он спрашивает, что я хочу знать.
Он описывает события так, что теперь они видятся иначе, точнее, не черно-белыми. Из его вынужденных контактов на блокпостах военных и гражданских лиц, агрессивно вели себя последние.
Нам уже известно, что накануне утром военные заняли город, радио и другие стратегические объекты. В полдень их лидер, аль-Бурхан заявил, что распускает все органы «переходного периода».
Что эта за сила, военные лица? Они позиционируют себя как противников исламистов, то есть они — против сохранения законов шариата в Конституции и против бывшего диктатора аль-Башира. Они хотят создать смешанную власть с гражданскими лицами. Но уже с другими гражданскими, не с теми, которых они только что свергли.
Они считают, что часть этих гражданских после революции 2019 года повели себя «не совсем честно». Но сами военные, наверняка, тоже. Я слышала об их причастности к черному рынку золота, иностранной валюты. Доказательств этому нет, но заявлений отдельных политиков хватает.
После революции создали «комитет чистки». В теории, он должен был заняться конфискацией компаний старого режима, чтобы отдать их народу. Но отданы они были под руководство всевозможных родственников новой власти.
Этот же комитет занимался кадровой зачисткой учреждений, увольняя всех, кто сотрудничал с аль-Баширом. Но с аль-Баширом сотрудничали все. На место вполне компетентных людей, сотрудничавших со старом режимом, пришли не сотрудничавшие с ним, но нередко — не профессионалы. Все это делалось без какой-либо законодательной базы, суда и следствия.
Аль-Бурхан теперь пытается представить нынешние события как третью революцию суданского народа. Говорит, что военные пошли на переворот, чтобы вывести страну из кризиса. Обещает провести свободные и демократические выборы в 2023 году. Правда, обычно разница в свободных выборах здесь, и свободных выборах на Западе в том, что здесь их результат известен до выборов, на Западе — после них.
Сейчас гражданские не хотят видеть у власти военных, потому что не хотят возвращения к старому режиму и, возможно, к исламистам. Они хотят видеть у власти технократов, но отказываются создавать партию и предлагать политические решения. Эти гражданские участвовали в революции, но не были представлены в последнем правительстве, которое теперь свергли.
После этого разговора мне ясно, что невозможно считывать происходящие события по упрощенной формуле «там — хорошие», а «там — плохие». Протестное движение крайне разобщено. «Современные гражданские», назовем их так, не были представлены в свергнутом правительстве. Премьер Хамдок, скорее, хороший персонаж, но у него было мало реальной власти.
17:00
К нам зашли новые информированные гости. В целом ситуация в городе спокойная. Но, когда военные ловят кого-то из гражданских, они ведут себя крайне агрессивно. Людей избивают прямо перед камерами.
Примечание NM. Лидер переворота Абдель Фаттах аль-Бурхан настаивает на том, что пошел на это, чтобы предотвратить Гражданскую войну, потому что политики якобы настраивали народ против силовых структур. Тем не менее, протесты в Судане продолжаются. Как сообщает BBC, к вечеру 26 октября не менее 10 человек погибли во время столкновений гражданских с военными. Госсекретарь США Энтони Блинкен назвал военный переворот «предательством мирной революции в Судане». Вашингтон уже заморозил гуманитарную помощь Судану в размере $700 млн. Переворот также осудили Евросоюз, ООН и Африканский союз, членом которого является Судан. Все они требуют от военных освободить политических лидеров. Смещенный военными премьер-министр Судана Абдалла Хамдук вечером 26 октября был освобожден и вернулся в резиденцию в Хартуме. Местонахождение других задержанных министров все еще неизвестно.
После получения этого поста, с вечера 26 октября редакции NewsMaker снова не удавалось связаться c Марией Левченко из-за проблем со связью. Продолжение следует.
