Бизнесмен Вячеслав Платон, осужденный на 18 лет за финансовые махинации, дал интервью RISE Moldova. В нем он рассказал о своей экстрадиции, подарках Шора, своих клиентах и о «вооруженном нейтралитете» с лидером Демократической партии Владимиром Плахотнюком, которого Платон обвиняет в «краже миллиарда», а также о характере главного демократа.
Об экстрадиции
По моим сведениям, за меня заплатили $3 млн. Самолет, на котором меня привезли в Молдову, принадлежит компании, за которой стоит Порошенко. Впереди него летел другой самолет, также принадлежащий Порошенко. Как только в первый самолет занесли деньги за меня, второй приземлился.
О Шоре
С Шором мы были добрыми приятелями. Друзьями мы никогда не были. Я ему был нужен. Он часто одалживал у меня деньги. Несколько раз Шор мне по-дружески предоставлял свой самолет, когда я летал в Европу на отдых. Он и Воронину давал свой самолет, и Лянкэ. Так он устанавливал дружеские отношения: задаривал подарками, обеспечивал комфортный перелет либо отдых. Шор — мастер войти в доверие, сделаться полезным и обходительным.
О пользе молчания
Если меня выбрали управляющим и фронтменом, значит, люди не хотят высвечиваться. Плахотнюк тут же объявит их в международный розыск. Создайте нормальную правовую систему и лояльный инвестиционный климат, где людей не будут преследовать только за наличие у них лакомого кусочка, и все тут же раскроются. Имущество в Молдове, что чемодан без ручки: и владеть нельзя, и продать невозможно.
Об отношениях с Плахотнюком
С Плахотнюком я познакомился где-то в 2005 году. В 2008 году мы с Плахотнюком пару раз встречались в Киеве, и тогда он помог нам отстоять Moldindconbank. За что я ему был чрезвычайно благодарен. Более частые встречи начали происходить, после того как в 2009 году я стал депутатом. Отношения всегда носили исключительно деловой характер. Наше общение прекратилось в 2015 году.
Я всегда считал Плахотнюка более рациональным человеком, который просчитывает свои шаги далеко вперед. Поэтому я его сильно не опасался. Но на всякий случай в Молдавию я не приезжал. Плахотнюк вообще большой везунчик. То, что я оказался у него в заложниках, с одной стороны, его большая удача, но и самая большая ошибка, с другой. Вспомните, пока меня не арестовали и не привезли в Молдову, все были уверены, что миллиард украл Филат, а Шор каким-то образом ему содействовал. За эти два года больше ни у кого нет никаких сомнений, что главным фигурантом был и остается Плахотнюк. Не было бы меня, до сих пор бы все вешали на Филата. А Плахотнюк был бы на белом коне.
Основное обострение между нами началось, когда Тимофти отказался представлять его кандидатуру в премьер-министры. Плахотнюк почему-то убедил себя, что это дело моих рук. И тут же развязал войну с бизнес-структурами моих партнеров, интересы которых я представлял в Молдове. Начались аресты моих людей.
О характере Плахотнюка
С Плахотнюком у нас всегда были отношения вооруженного нейтралитета. Я никогда не был с ним партнером. Но основная проблема заключается в характере Плахотнюка. Он всегда стремится к абсолютной власти и не готов ни с кем делиться даже крупицей влияния. И неважно, в политике ли или в экономике. Поэтому я для него всегда был вечным раздражителем. Сам факт моего существования никогда не давал ему покоя. В какой-то степени этот факт можно принять как оценку моих качеств.
