За последние две недели при пересмотре уголовного дела Вячеслава Платона повторно заслушали 20 свидетелей. На заседании 5 апреля стало понятно, что не все их показания сходятся с тем, что они говорили четыре года назад. Подробности о том, с кем у Илана Шора были «дружественно-служебные отношения», за что свидетели требуют наказать прокурора, и кого могут принудительно привести на суд Платона — в репортаже NM.
В суде Буюкан продолжают пересматривать дело, по которому Платона приговорили к 18 годам тюрьмы, признав виновным в мошенничестве и отмывании денег. В феврале 2021 года в судейской коллегии, которая рассматривает дело, заменили судью. Из-за этого свидетелей, которые уже дали показания в суде, заслушали по второму кругу. В суде побывали повторно 20 свидетелей по делу.
«Не знаю, не могу помнить, не могу знать»
Ключевым моментом заседания 5 апреля стал допрос свидетеля Станислава Будзы, который в 2014 году входил в административный совет Banca de Economii (BEM). Он впервые оказался участником пересмотра дела Платона.
Выступая в суде по этому делу в 2017 году, Будза рассказывал, что бизнесмен Илан Шор предложил ему войти в совет банка, а также, что Шор лоббировал выдачу кредитов компаниям Provolirom, Dracard, Voximar-Com и Caritas Group. Согласно отчету Kroll, напомним, в 2014 году эти компании получили кредиты в Banca de Economii на сумму 5 млрд леев.
На заседании 5 апреля 2021 года Будза на большинство вопросов относительно этих компаний уже отвечал: «Не знаю», «Не могу помнить», «Не могу знать». Прокурор Елена Черуца, два адвоката Платона и три судьи с переменным успехом пытались узнать у него детали выдачи кредитов.
«Дружественно-служебные» отношения с Шором
По словам Будзы, он познакомился с Шором в 2012-2013 году. Упоминая Шора в показаниях, Будза в основном называл его «Илан Миронович», а их отношения — «дружественно-служебными». На просьбу прокурора уточнить дружеские или служебные, Будза пояснил, что «дружеские отношения» у них были, до того как Будза стал работать в админсовете BEM. После трудоустройства они, по его словам, «стали служебными».
Будза все-таки рассказал, что в 2014 году Шор побеседовал с ним перед одним из заседаний совета и советовал проголосовать за выдачу кредитов компаниям Provolirom, Dracard, Voximar-Com и Caritas Group.
«Мы говорили с Иланом Мироновичем, что эти кредиты выгодны банку. Не могу знать, говорил ли он с другими [членами админсовета]», — сказал Будза. Но, несмотря на все расспросы судей, прокурора и адвокатов Платона, Будза не рассказал, были ли обеспечены кредиты, какое финансовое положение было у банка в 2014 году, и позволяло ли оно выдавать кредиты на столь внушительные суммы.
Будза отвечал односложно, что или не помнит, или «этим занимались специализированные отделения банка». После очередной сессии вопросов судья Ольга Беженарь обратилась к адвокату Платона Иону Крецу: «Он [свидетель] уже ответил, что не помнит. Вы меняете вопросы и хотите, чтобы он дал ответ, который нужен вам». Крецу в ответ заметил, что не понимает, как свидетель может не помнить обстоятельства выдачи кредитов на такие крупные суммы.
«Подпись моя, остальных обстоятельств не помню»
Прокурор Елена Черуца, в свою очередь, заметила, что показания Будзы отличаются от тех, которые он давал в 2017 году. Он попросил суда разрешить их зачитать. Так, четыре года назад Будза среди прочего сообщал, что кредиты для Provolirom, Dracard, Voximar-Com и Caritas Group обеспечили с помощью депозитов из российских банков. «Я не отказываюсь от своих показаний, я не помню», — сказал Будза. Он пояснил, что в 2017 году во время дачи показаний ему предоставили документы, и он смог вспомнить больше обстоятельств. Он подчеркнул, что и в 2017 году, и в 2021давал «правдивые показания».
За полтора часа «допроса» Будза не раз ссылался на пробелы в памяти. Второй адвокат Александр Берназ попытался узнать у него, как получилось, что совет BEM обсудил открытие корреспондентского счета для Victoriabank 14 ноября 2014 года, а заявление на открытие такого счета поступило в BEM 19 ноября 2014 года. Будза снова ответил, что не помнит эти детали. В ответ ему показали документы с его подписью. После этого Будза подтвердил, что подписывал документы.
«Подпись моя, остальных обстоятельств не помню […] Все, что касается моей подписи — я подтверждаю. То, что не касается — не могу подтвердить […] Я сказал, что подписал документы, а какие там были документы — я не могу помнить», — отметил Будза.
«Я — как будто Ванга»
Кроме Будзы, в этот день успели допросить только еще одного свидетеля — Алену Мустю, которая ранее возглавляла один из филиалов Victoriabank. Она не впервые была на повторном рассмотрении дела, и ее допрос получился более лаконичным. Прокурор лишь уточнила несколько технических деталей о выдаче кредита компании Bogdan & co. После этого Мустю ознакомили с показаниями, которые она дала 30 декабря 2020 года. И она их подтвердила.
Суд ждал еще одну свидетельницу — экс-главу Victoriabank Наталью Политову-Кангаш, но она снова не пришла на заседание. Прокуроры приглашают ее на суд уже более трех месяцев. Она вместе со своим адвокатом каждый раз называет разные причины, почему они не могут быть на заседании. Платон уверен, что Политова-Кангаш намеренно затягивает судебный процесс.
Зато на заседании 5 апреля выяснилось, что ее адвокат Артур Айрапетян пожаловался судьям на прокурора по делу. Айрапетян недоволен тем, что прокурор слишком часто вызывает повестками его подзащитную. Он подчеркнул, что человека можно повторно вызвать в суд только после того, как истечет пять дней с момента получения предыдущей повестки. Адвокат попросил судей вынести прокурору «предупреждение». Но прокурор Елена Черуца уточнила, что отправила предыдущую повестку 29 марта, и соблюла интервал пять дней.
«Я — как будто Ванга, [на заседании] в пятницу сказала, что так и будет», — прокомментировала жалобу адвоката судья Лилия Лупашко.
К теме допроса Политовой-Кангаш возвращались еще несколько раз. Прокурор просила судей помочь вызвать Политову-Кангаш в суд. Но судьи решили, что вмешаются только после того, как прокурор исчерпает все доступные способы вызова свидетеля. Также они порекомендовали прокурору послать Политовой повестку по электронной почте, а не через мессенджер WhatsApp. На что прокурор напомнила, что Уголовно-процессуальный кодекс позволяет использовать и мессенджеры для отправки повесток. Также она рассказала, что Айрапетян подал на нее жалобу не только в суд, но и в Высший совет прокуроров.
В конце заседания судья Лупашко порекомендовала прокурору попытаться обеспечить присутствие Политовой-Кангаш на заседании 16 апреля. Прокурор отметила, что суд уже отказался помочь ей в этом.
«Если не получается вызвать, можете организовать и принудительный привод», — сказала Лупашку. На этом слушания завершили.
***
По уголовному делу, которое сейчас пересматривает суд Буюкан, Вячеслава Платона обвиняют в мошенничестве в особо крупных размерах и отмывании денег (ст. 190 и 243 Уголовного кодекса РМ). Согласно первоначальной версии следствия, компании, которые Платон контролировал через своих людей, получали необеспеченные залогом кредиты, которые позже погашали за счет средств Banca de Economii. Речь шла о сумме примерно 800 млн леев. 20 апреля 2017 года Платона приговорили по этому делу к 18 годам лишения свободы. 18 декабря 2017 Апелляционная палата оставила приговор в силе. Высшая судебная палата дважды оставлял его в силе. Последний раз ВСП приняла такое решение в начале мае 2020 года.
А 20 мая 2020 года генпрокурор Александр Стояногло сообщил, что по делу Платона проведут ревизионную проверку. Генпрокурор пояснил, что прокуратура «изучила факты, которые раньше намеренно игнорировали», и пришла к выводу, что обвинение против Платона строилось на «ложных показаниях» Илана Шора.
