Слепая вера

Воздух в этом доме, кажется, можно пить — такой он влажный и густой. Но пить его было бы невкусно — он пахнет болотной тиной. Сырость здесь живет в любое время года и повсюду: темной плесенью расползлась по углам, забралась за плинтусы, проникла за отопительные батареи и под обои, мелкими каплями покрывает оконные стекла.

Дом, где поселилась сырость, в Бессарабке знает каждый. Вместе с сыростью здесь живут незрячие люди и инвалиды по зрению: 28 семей, 31 ребенок. Общежитие для незрячих и слабовидящих построили в 1984 году, при советской власти. Селили сюда работников предприятия Ambas-Fer, которые приезжали в Бессарабку по направлению из Бельцкой школы-интерната для незрячих. Основной продукцией предприятия были крышки для консервирования. Их здесь делают и по сей день.

Ambas-Fer принадлежит Обществу слепых Молдовы. На предприятии работают 19 человек с нарушениями зрения различной степени. До 2006 года на производстве трудились около сотни человек. До развала СССР работников было вдвое больше. Тогда предприятие работало ежедневно в две смены. Кроме крышек делали пробки для лимонада, шиферные гвозди, бумажные пакеты. Люди заняты около двух с половиной месяцев в году — все так же изготавливают крышки для консервирования. Если во времена СССР на Ambas-Fer выпускали 10 млн консервных крышек в год, то сейчас 1,2 млн. Ежемесячная зарплата работников — 2100 леев.

От того, что когда-то было тротуаром, сейчас осталась тропинка, на которой может споткнуться даже тот, у кого со зрением все в порядке. Отсутствие тротуара — не главная проблема обитателей общежития. Дом не подключен к газоснабжению. Люди пользуются газовыми баллонами, которые стоят в кухнях, ванных и жилых комнатах. То, что до сих пор здесь не было несчастных случаев, скорее, вопрос везения.

Впрочем, о газоснабжении жильцы говорят меньше, чем о густой сырости, прописавшейся в доме много лет назад. В 2008 году они обратились к президенту страны с просьбой помочь. В том же году парламент выделил 800 тыс. леев на капремонт общежития. Деньги пришли в 2009 году, и райсовет Бессарабки организовал тендер на проведение строительных работ. Выиграла его фирма Belan Group SRL.

Уже в июле 2008 года фирма сдала общежитие в эксплуатацию. Но вскоре после ремонта выяснилось, что новая крыша течет не хуже старой. Котельная, на строительство которой, по словам главы Общества слепых Бессарабки Георгия Арделяну, потратили около полумиллиона леев, зимой почему-то не работает, а водопровод, обновленный во время капремонта, замерзает.

В феврале 2015 года Арделяну приглашали в Национальный центр по борьбе с коррупцией, где он рассказал, как и кем проводились ремонтные работы. «Больше я ничего об этом деле не слышал», — говорит Арделяну.

«Наше общежитие и политики видели. В 2010 году приезжал почетный председатель Демпартии Думитру Дьяков вместе с бывшим председателем района Николаем Кендигиляном. Был в гостях и Ион Чебан от Партии социалистов, в 2014 году приезжала министр социальной защиты и семьи Валентина Булига. Ничего не меняется», — сетует Георгий Арделяну.

Тотальники — так на сленге незрячих называют тех, у кого полностью отсутствует зрение. Специалист Общества слепых Молдовы по вопросам культуры и связям с общественностью Николай Чобану — тотальник, как и его супруга. Недавно они отметили рождение четвертого внука.

«Всю работу по дому выполняю сам. И в городе ориентируюсь хорошо. Готовлю так, что не стыдно и коллег угостить. Периодически публикую свои статьи на социальные темы в молдавских СМИ, у меня ведь три высших образования», — рассказывает о себе Чобану.

Жить полной жизнью, учиться и работать может любой незрячий человек. Но при условии, что у него выработаны специальные навыки по уходу за собой и ориентации в пространстве. Кроме того, нужно уметь читать шрифт Брайля.

По словам Чобану, сейчас есть реальная опасность закрытия этого учебного заведения. Среди главных причин — низкая посещаемость. В советские времена школу-интернат посещали 200-250 человек. К 2006 году число учащихся сократилось до 150. Сегодня в школе всего 58 детей. Число учащихся сократилось не потому, что в стране стало меньше незрячих детей. По данным Общества слепых, около 500 детей ежегодно становятся инвалидами из-за глубоких патологий зрения.

Почему они не посещают школу? Нередко дело в деньгах. Законодательство Молдовы в области социальной защиты предусматривает, что если ребенок-инвалид учится в школе-интернате, а не на дому, он лишается права на ежемесячное социальное пособие. В среднем эта сумма составляет около 340 леев, так что многие родители решают не отдавать ребенка в школу, чтобы не терять эти деньги.

Есть проблема и с информированием. В Обществе слепых говорят, что минпросвещения знает далеко не обо всех незрячих детях. Кроме того, сотрудники ведомства не беседуют с их родителями, не рассказывают о существовании Бельцкой школы и не объясняют преимуществ получения образования.

Еще одна проблема — отсутствие перспектив. Бельцкая школа-интернат это не лицей. Значит, окончившие ее подростки должны искать другое место для получения законченного среднего образования. Кто-то после бельцкой школы поступает в столичный лицей для слабовидящих. Но оплачивать жилье во время учебы в Кишиневе им приходится самостоятельно. Впрочем, учатся в столичном лицее в основном те, кто хоть что-то видит — таким подросткам необязательно читать шрифт Брайля, они могут пользоваться лупами, очками или контактными линзами.

«Наши школы плохо оснащены и учебниками, и средствами тифлотехники (используются для письма по Брайлю — NM). Некоторые книги остались еще с советских времен, а часть подарили коллеги из Румынии», — говорит Чобану.
С дошкольным образованием ситуация еще хуже. В Молдове нет ни одного детсада для незрячих. В Кишиневе работает только детский сад № 135 для детей с дефектами зрения, но его посещают те, у которых острота зрения от 20% и выше.

В 2011 году правительство приняло Программу развития инклюзивного образования на 2011-2020 годы. Ее цель — обеспечить совместное обучение детей с ограниченными возможностями и тех, кто не нуждается в каком-то особом отношении.

В Обществе слепых идею называют хорошей. Но только внедряется она без учета специфических потребностей слабовидящих и незрячих.

«В обычных школах нет аудиокниг и приспособлений для увеличения шрифта. У педагогов нет необходимого уровня подготовки для работы со слепыми и слабовидящими детьми. Они не знают систему Брайля, а, значит, не смогут научить своих учеников читать», — говорит Штефан Опря.

Уровень неграмотности среди незрячих и слабовидящих остается очень высоким.

Некоторые незрячие никогда не смогут научиться читать. У многих диагностирован диабет, а пациенты с диабетом теряют тактильную чувствительность и не могут читать по Брайлю.

Есть проблема и с педагогическими кадрами: в Молдове не готовят студентов по специальности «Тифлопедагогика» (наука о воспитании и обучении лиц с нарушениями зрения — NM). Общество слепых обратилось в педуниверситет им. Крянгэ, и сейчас специалист Информационного центра читает студентам факультета дефектологии экспериментальный курс по тифлопедагогике.
По словам Штефана Опри, дети с нарушениями зрения часто в обычных школах подвергаются насмешкам. «Дети есть дети. Но их можно и нужно готовить к тому, что у них в классе появятся слабовидящие. Нужно готовить и педагогов», — уверен он.

Если незрячий отучился и освоил какую-то специальность, это еще не гарантирует трудоустройство. В прошлом году Обществу слепых удалось трудоустроить лишь два десятка человек.

«Среди слабовидящих много одаренных людей. Удивительно, насколько хорошо они подготовлены», — говорит директор Общества слепых Дмитрий Склифос. Но трудоустройству это не помогает.

«Одно дело, когда работодатель читает резюме и беседует с претендентом по телефону. И совсем другое, когда он видит его в реальности», — говорит Склифос. По его словам, когда слабовидящие приходят на собеседование, работодатели, увидев, с кем имеют дело, обычно отвечают, что уже нашли нужного сотрудника.

32-летняя обитательница «сырого» бессарабского общежития Татьяна Шульгина — тотальница. Она давно освоилась в темноте. Живет на третьем этаже, самостоятельно справляется с бытом, готовит, стирает, убирает. Основные навыки по ориентации в пространстве и уходу за собой Татьяна получила в специализированной Бельцкой школе-интернате — единственном месте в Молдове, где обучают слепых детей.

Окончив девять классов, Шульгина приехала в Бессарабку и стала работать на Ambas-Fer. Она не думала о том, чтобы продолжить образование: у родителей не было средств, а в Бессарабке была возможность зарабатывать собственным трудом. «Ничего особенного я не делаю. Крышки произвожу, как и все», — рассказывает молодая женщина.

Около десяти лет назад жизнь Шульгиной изменилось. В 2006 году на предприятии произошло массовое сокращение, объемы производства, а с ними и зарплаты сократились. Еще Шульгина вышла замуж, родила двоих детей. Жить вместе с семьей осталась в той же двухкомнатной квартире в общежитии, которую получила при трудоустройстве.

Квартира Татьяны, как и все общежитие, находится в плачевном состоянии. Крыша течет, в комнатах густой запах сырости. Туалет в общежитии один на этаж. Его двери на замке — ключи есть только у жильцов. Если кто-то вовремя не оплачивает коммунальные услуги, их отключают всему общежитию.
Об этих и других жилищных проблемах Татьяна рассказывает живо, а о себе, говорит, рассказать нечего. По словам женщины, «в молодости» она занималась легкой атлетикой и спортивным туризмом, пела на городских и районных концертах вместе с другой незрячей из Бессарабки, Людмилой Андрюшиной.

История Андрюшиной — настоящая история успеха, как говорят в городе. Как и большинство незрячих она работала на производстве крышек. А в выходные дни выступала с концертами и собирала деньги на учебу. В 2013 году ей удалось поступить в один из московских вузов на специальность радиорежиссера, где она сейчас учится.

Шульгина говорит об успехах Андрюшиной с нескрываемой гордостью, но сама о музыке уже не вспоминает. «Мой муж постоянно на работе. Зимой ездит на заработки в Россию, нам сложно оплачивать счета за отопление. У меня нет возможности оставить с кем-то детей. В противном случае я бы пошла на какие-то профессиональные курсы. Выучилась бы на массажиста или компьютерщика, например», — говорит женщина.

Осваивать новые навыки с помощью интернета Шульгина не может. Для этого ей необходимо установить специальную программу для незрячих JAWS, лицензионная версия которой стоит около 5000 леев.

После очередной паузы неожиданно улыбается и продолжает: «Я вяжу. Носочки, шарфы. Это моя страсть. Иногда вяжу на заказ. Было бы время, только этим бы и занималась».

Мечты Шульгиной довольно резко обрывает ее соседка: «Чтобы профессионально заниматься вязанием, нужно хоть какое-то зрение иметь, видеть модели, ориентироваться в моде. Нет, это не для слепых».

Татьяна кивает и молча принимается заплетать дочери косу.

Текст: Марина Шупак
Фото: Максим Андреев, NewsMaker