«В моей душе — тоже дыра от русского снаряда»
История войны жительницы Бучи, потерявшей все
Катя Бородина родом из Донецка. В 2014 году началась ее «донецкая история», которую она называет «вынужденным бегством» и «личной трагедией». Тогда она не по своей воле оказалась отрезанной от семьи. Жила в Одессе, Киеве, бывала во Львове и Черновцах. Общалась на русском, работала в сфере IT, вышла замуж и вместе с мужем стала строить будущее, в которое неожиданно ворвались война. Их квартира в Буче разгромлена и разграблена, в стене — дыра от снаряда. NM со слов Кати рассказывает ее историю войны.
Донецк
«В 2014 Россия в первый раз отобрала у меня дом»
Моя «донецкая история» не совсем такая, как у моих знакомых. В 2014 году мне было 18. За два года до начала войны я закончила школу в Донецке и поступила в университет в Одессе. Как и другие студенты, жила в общежитии, а на каникулы приезжала домой. Я не была вынуждена бежать, так как уехала из Донецка до начала всех событий. Чего не скажешь о моей семье. До конца прочувствовать то, через что прошел мой брат я смогла только сейчас, когда теперь уже и меня догнало это «вынужденное бегство», которое раздирает изнутри.
Отъезд из Донецка тогда для многих был временным, упаковывали пару-тройку вещей, уезжали к родственникам и друзьям в другие города «погостить». Кто-то, чьи дома уцелели, потом вернулся. Кто-то понял, что ни за что не готов связывать свою жизнь с тем, что происходит в Донецке.
Моя мама вернулась помогать моей бабушке, и сейчас живет в Донецке. Вся моя семья, все мои родные, кроме брата с семьей, остались там. Это — моя личная огромная боль и моя личная трагедия. Я оказалась вынужденно и не по своей воле отрезана от своей семьи, от своей мамы.
В 2014 Россия в первый раз отобрала у меня дом. Нагло и мерзко, как карманник в переходе метро, не признаваясь в содеянном. Оттяпала у меня возможность видеть родных, радоваться приезду в родительский дом.
Я помню строку из песни, которая играла у меня в наушниках во время пробежки, когда послышался гул приближающегося снаряда. Один из таких протаранил соседний с моим дом.
Киев
«Никто не верил, что это произойдет»
Мне 27 лет, сейчас я временно не работаю, так как все время уделяю нашей дочери, которой 10 месяцев. До этого работала менеджером по развитию бизнеса в IT и транспортных компаниях. Мой муж Денис — моряк.
Мы уехали из Бучи примерно за месяц до войны. Гостили у родственников в Азербайджане, знакомили с дочерью. Муж занимался своими морскими документами. Перенес операцию и ожидал экзамена. Месяц был полон планов, идей и мечтаний, которые хотелось осуществить дома.
Разговоры о войне были. Это обсуждали все наши друзья и знакомые. И абсолютное большинство тех, кого мы знаем, не верили, что это произойдет.
Был легкое чувство страха, но я не знаю того, кто бы воспринимал все публиковавшиеся карты наступления всерьез.
Наши друзья присматривали себе квартиру в Одессе, а мы практически купили небольшой дом под Ирпенем. Это, как пример того, насколько люди не осознавали, что сегодняшние события могут стать реальностью.
Квартира Кати и Дениса после обстрелов в Буче
Квартира
«Сейчас наш мир — это несколько вещей из старой жизни»
Наша квартира была нашей мечтой. Я с 16 лет жила в общежитии, потом в съемных комнатах и квартирах. Мой муж — тоже. Мы постепенно поднимались вверх по карьерной лестнице, двигались вперед.
После переезда в Киев начали присматривать жилье в Буче. Наш город, а также Ирпень и Гостомель, показались нам наиболее ухоженными и инфраструктурно развитыми пригородами.
Если вы когда-то жили в съемных квартирах, то знаете, какова настоящая стоимость каждой чашки, миски и даже половника, купленного в свое собственное жилье. Они — золотые.
15 месяцев назад мы с мужем заехали в нашу долгожданную квартиру в Буче. Покупали красивые тарелки, выращивали базилик и орегано на лоджии, собирали детскую кроватку перед рождением дочери Полины.
Я обожала свою кухню и особенно духовку, изощрялась в выпечке чизкейков, экспериментировала со специями и начинками для пирогов.
Помню первое утро после роддома, помню, что ела на завтрак. Помню, как Полина впервые доползла из гостиной в спальню. Помню зимние снежные метели, и как мы наблюдали за снежинками у окна.
Мы принимали гостей, наслаждались закатным светом, выезжали на набережную Ирпеня теплыми летними вечерами.
У нашей техники и некоторых вещей были прозвища. Пылесос — «Ёжик», фикус — «Бенджи», увлажнитель воздуха — «Пёсель», камера — «Миша», машина — «Поняшка».
24 февраля
«Началось, у нас война»
Я хорошо помню то раннее утро. Мы еще были в Азербайджане. Муж зашел в комнату с неизвестным мне прежде выражением лица и сказал: «Началось, у нас война». Я стала дрожать, как при сильном ознобе.
Сейчас наш мир — это несколько вещей в чемоданах из старой жизни. Мужу удается планировать и действовать. Я просто плыву по течению, живу прошлым, ежедневно просматривая старые фотографии.
А Россия ежедневно ведет полномасштабную войну на территории моего большого дома, моей родной страны. Своими грязными «братскими» руками убивает детей, молодых парней, пугает до смерти женщин, заставляет стариков вновь чувствовать это липкое, до боли знакомое чувство страха.
Буча
«В моей душе — тоже дыра от русского снаряда»
13 марта моему мужу исполнилось 30 лет, нашей дочери — 9 месяцев. Мы ничего не отмечали. Открыли чат нашего дома в Буче, а там посыпались первые сообщения о том, что все квартиры во всех шести домах нашего жилого комплекса разграблены (в Украину Катя и ее семья не возвращались после начала войны. — NM).
Надежды нет. Вырывали двери абсолютно в каждой квартире.
Я гуляла с ребенком на улице, когда увидела первые фото. «Радуюсь», что дочь не видела моих эмоций в тот момент, потому что меня охватил ужас и оцепенение. Из рассказов я знала, что может быть на этих фотографиях, но все равно накрыл неописуемый страх.
В этот день муж понял, что все проведенные месяцы в море перечеркнуты, все планы на осуществление мечты о маленьком доме с садом превратились в пыль. В январе мы ездили смотреть дом под Ирпенем, который хотели купить. Деньги на него мы оставили в квартире (но получилось, что они дождались не нас).
Сейчас в квартире дыра от снаряда — пробита внешняя стена. Выбиты окна, повреждена система отопления, газа, водопроводные трубы. В моей душе — тоже дыра от русского снаряда.
У нас украли все ценные вещи и технику. Унесли все наши сбережения, которые мы откладывали на покупку дома. В нашей постели спали русские солдаты. Сковороду, на которой я жарила на кокосовом масле плантаны с арабскими специями, измазали русскими консервами русские солдаты. Детская кроватка, на которой крепко спала моя дочь, разломана русскими солдатами.
Матрас. Мы выбирали его и лежали на каждом. Я тогда была беременна. Даже схватки проживала на этом матрасе. Я хочу его сжечь, если он там. Потому что русские солдаты наверняка на нем спали.
Каждая папка в нашей квартире, каждая коробка, каждый пакет перерыты. Нет ничего, кроме грязи, смрада, вони. Нет ничего, кроме моей ненависти.
И тогда мы приняли решение начать новую жизнь, будто всего «до» у нас и не было.
Воспоминания
«Сегодня украинцы — это просто кремень»
Думаю, избавиться от воспоминаний будет сложно, потому что они нас уже изменили, а, значит, стали частью нас. И я считаю неправильным забывать. Забыть — значит, в какой-то степени простить.
Нужно научиться жить дальше, принять эту реальность, осознать, что прошлое осталось в прошлом, а сейчас есть настоящее, хоть оно и отвратительно. Но все-таки оно есть и его надо прожить.
А еще есть будущее. Которое для моей страны обязательно станет новым важным витком в истории. Это уже сейчас видно, какой внутренний стержень сформировался у нас, как у нации. Сегодня украинцы — это просто кремень. Непреодолимое желание развиваться, работать, помогать, строить, выхаживать, улучшать, делать, мастерить … Этот список можно продолжать бесконечно.
И сейчас я хочу одного — воспитать дочь с пониманием, что такое последствия войны. Воспитать ее толерантным человеком, умеющим сочувствовать и сопереживать. Воспитать в ней чувство любви к окружающим: животным, людям, вещам.
Мы не слышали звуки сирен, которые слышат миллионы украинцев. Не сидели в убежище, как наши соседи и многие знакомые. Поэтому нас и тех, кто смог эвакуироваться, накрывает волнами ничем не оправданного стыда просто за то, что мы в безопасности, а они — нет.
Украина
Украина — это мое сердце. Украина — это страна с огромным потенциалом. Страна невиданных возможностей. Страна, где ты можешь добиться абсолютно всего просто своим трудом. Страна людей, которые гордятся своим паспортом. Украина — это свобода.
Жизнь вне Украины
В постоянных мыслях об Украине.
Текст и оформление: Денис Дерменжи
Главное фото: личный архив Кати
Главное фото: личный архив Кати
Будь с нами
Digital Magic by NewsMaker IT Team