Отмена депутатами так называемого «закона о миллиарде» вызвала острую реакцию Национального банка, МВФ и других внешних партнеров Молдовы. Раскритиковали решение парламента и эксперты. С их помощью NM объясняет, что не так с отменой злополучного закона.

Какой закон отменили?

Парламент отменил закон от 2016 года со сложным названием «О выпуске государственных облигаций во исполнение министерством финансов платежных обязательств, вытекающих из государственных гарантий от 17 ноября 2014, от 1 апреля 2015 и 3 октября 2016».

Этот закон в пакете с еще шестью законопроектами в октябре 2016 год правительство Павла Филипа приняло под свою ответственность.

Он предусматривает перевод в госдолг кредита в сумме 13,6 млрд леев, которые Нацбанк в конце 2014 и начале 2015 года выдал под гарантии правительства трем банкам — Banca de Economii, Banca Sociala и Unibank, из которых украли миллиард долларов (тогда примерно 13,6 млрд леев).

Кредиты, напомним, Нацбанк выдал, чтобы вкладчики этих банков смогли получить обратно свои депозиты, а вкладчики других банков — не испугались бы и не побежали одновременно забирать свои деньги. Кредиты, правда, особенно не помогли, вспоминает экономист Марина Соловьева, банки все равно «накрылись медным тазом», а кредиты-то возвращать надо.

Дело в том, что они перешли в раздел убытков, а баланс Нацбанка стал отрицательным, как и общий резервный фонд НБМ (минус 12 млдр леев). Произошла декапитализация.

Поэтому было решено, что вернуть деньги Нацбанку должен тот, кто гарантировал возвращение, — государство. Для этого минфин выпустил государственные ценные бумаги (ГЦБ) на сумму 13,6 млрд леев и передал их в управление Нацбанка.

С 2017 года минфин ежегодно вносит в графу расходов гобюджета 800-900 млн леев на выплаты Нацбанку. По подсчетам специалистов, НБМ должен получить около 25 млрд леев, учитывая, что облигации выпустили под 5% годовых и сроком погашения до 25 лет.

Депутаты же решили, что минфин больше ничего не должен НБМ, его обязательства отменили задним числом, хотя, по мнению экспертов, должны были «конфисковать имущество у воров, которые известны и давно пора».

Закон был плохим?

Отмененный закон тогда жестко критиковали социалисты, а избранный в то время президентом Игорь Додон обещал его отменить. Главный аргумент — долги перед Нацбанком государство переложило на граждан, а должно было заниматься возвращением денег с тех, кто участвовал в краже.

Например, экс-министр финансов Вячеслав Негруца назвал закон от 2016 года самым глупым решением, которое Филипа заставил принять другой бенефициар кражи миллиарда — экс-лидер демократов Владимир Плахотнюк.

А экономист Вячеслав Ионицэ говорит, что дыру в 12 млрд леев, которая образовалась в Нацбанке, можно было закрыть двумя путями: или отобрать деньги у воров, или нашими деньгами, потому что Нацбанк деньги не зарабатывает.

«Нас обокрали. Но отменять закон о том, что нас обокрали, смешно. Мы не платим вторично. Мы закрываем дыру, образовавшуюся из-за кражи. Первый раз, надеюсь, последний», — написал Ионицэ в Facebook.

А теперь заживем?

Экономист Марина Соловьева считает, что «от перемены мест слагаемых сумма не меняется». Если отменить обязательства минфина перед НБМ, деньги все равно останутся украденными, полагает Соловьева, только теперь они будут фактически украдены не у минфина, а у НБМ. «Налогоплательщикам, увы, легче не станет, а может стать даже тяжелее», — говорит эксперт.

По ее словам, «эти метания туда-сюда выглядят нелепо, люди извне на это смотрят и делают выводы, что с молдаванами вообще лучше не иметь дела». Кто же захочет сюда инвестировать или давать Молдове в долг, недоумевает Соловьева. Она считает, что, если и дадут, то под более высокий процент — не под 2%, а под 20%, чтобы компенсировать риски.

«Привет, налогоплательщики! Как там ваши плечи? Ничего не давит?» — иронизирует экономист.

Она добавила, что из-за недостатка капитала может получиться так, что НБМ больше не сможет выполнять свои функции удерживания инфляции в определенных пределах, сглаживания чрезмерных колебаний обменного курса и т.д.

«Это усложнит жизнь и экспортерам, и импортерам, и коммерческим банкам, и всем сразу. Прямые инвесторы не захотят вкладываться в молдавские предприятия, потому что у них не будет уверенности в том, что они потом смогут продать свои акции, обменять леи на валюту и забрать ее. Нет инвестиций, нет экономического роста», — объяснила она.

Соловьева считает, что достаточно ожиданий того, что Нацбанк не справится, чтобы эти риски материализовались.

«В общем, налогоплательщик никуда не денется, он все равно так или иначе заплатит. Просто, кроме собственно украденного миллиарда, он получит в „подарок“ повышенные процентные ставки, неуправляемые колебания валютного курса и отсутствие экономического роста. Потому разговоры на тему „ну и пусть НБМ останется без денег, сам же виноват“ — это из разряда „назло маме отморожу уши“. Мама, конечно, расстроится. Но уши-то отморожены у тебя», — написала Соловьева в Facebook.

Экс-министр финансов Вячеслав Негруца напомнил, что еще в марте 2020 года Додон объявил, что решил проблему того, как Нацбанк из своего дохода вернет украденный миллиард. Для этого он придумал закон, который при уровне капитализации Нацбанка 4-10% обяжет его половину дохода перечислить в бюджет. А если больше 10%, то весь доход НБМ должен поступить в госказну. Только если уровень капитализации ниже 4%, полученный доход остается у Нацбанка, а минфин обязан перевести НБМ для пополнения капитала ГЦБ.

«Теперь ясно, что будет? После отмены „закона о миллиарде“ капитализация Нацбанка станет ниже 4%, минфину придется выпустить новые ценные бумаги для пополнения капитала Нацбанка, а государственный долг будет расти, как снежный ком», — подчеркнул Негруца. Он считает, что Додон — «могильщик перспектив Молдовы, который заботиться о том, чтобы Шор и прочие бенефициары не возвращали украденный миллиард».