В минувшие выходные заброшенный цех завода «Мезон» на один день стал галереей современного искусства. Более десятка молодых художников представили инсталляции, созданные из найденного на территории предприятия хлама. О том, что можно в нем увидеть и услышать и как рабочие восприняли вторжение художников — репортаж корреспондента NM ОЛЬГИ ГНАТКОВОЙ.
Найти вход на выставку среди 15 корпусов производственного объединения «Мезон» оказалось не так просто. Сегодня на заводе, когда-то производившем интегральные схемы для военной промышленности и электронику широкого потребления, большая часть помещений сдается в аренду. Путь к современному искусству лежал мимо автомойки и магазина, торгующего модными ретро-велосипедами.
Выставка «МезонАрт», организованная кишиневским центром современного искусства KSA:K, расположилась в заброшенном цехе. Войдя в него, мало кому из пришедших зрителей удавалось сразу «сориентироваться на местности»: инсталляции художников вполне можно было принять за кучи мусора, как уже не раз случалось с объектами современного искусства.
Растерянным зрителям помогали разобраться сами авторы. «Сейчас все расскажу», — с энтузиазмом реагировала на недоуменные взгляды молодая художница из Молдовы Алевтина Романенко. Из предметов, найденных на свалке «Мезона», она собрала подобие «пускового устройства». Из небольшого металлического шкафа сыпалась труха, внутри угрожающе мигала красная лампочка, а к задней стенке была прислонена лестница, ведущая в потолок. «В 1969 году, когда открыли «Мезон», запускали спутник «Луна-17», который должен был собирать лунный грунт. Мое устройство собирает грунт с Земли», — поясняла она. Зрители растерянно кивали.
Как рассказала куратор выставки из Италии Стефаниа Биажони, главная задача «МезонАрт» — по-другому посмотреть на заброшенные пространства, когда-то много значившие для города. «Кишинев полон покинутых мест, фабрик. Наш опыт временный — выставка здесь всего на день. Но подобные места не нужно забывать, их можно возрождать, в том числе средствами искусства», — сказала Стефаниа. По ее словам, и директор, и владелец завода «Мезон» с радостью согласились принять художников. А вот рабочие завода отнеслись к ним с недоумением.
Участники выставки — 13 авторов из Молдовы, Нидерландов и Испании работали на территории предприятия неделю. С разрешения администрации они искали на местной свалке объекты, которым можно было бы подарить новую жизнь. «Первые дни рабочие смотрели на нас, как на сумасшедших. Мол, зачем вам это? А потом сами что-то предлагали — возьмите, вдруг пригодится», — рассказала одна из художниц.
Так, сотрудники еще работающих цехов «Мезона» незаметно для себя приобщились к современному искусству. Однако на самой выставке никого из них не было: никто не решился тратить выходной день на то, чтобы посмотреть на результаты работы художников.
Мультимедиа-художник и композитор Валерия Барбас посвятила часть своей работы закулисью проекта. Звуки производства, разговоры рабочих и художники, которые «жадно» набрасывались на останки советской индустриальной культуры, стали частью видео-коллажа. «Ребята с телегами бегали за вещами, которые, казалось, давно забыты и никому не нужны, а когда-то их даже создавали под грифом секретности. А благодаря этой выставке они снова стали ценными. Мы за них почти дрались», — делилась Валерия.
В день выставки, 19 июня, заброшенный цех действительно вновь ожил: повсюду раздавался стрекот, из старого телевизора ручейками стекала вода. Те, кто осмеливался открыть стенной шкаф, обнаруживали «сидящего» внутри мастера: мужчина на встроенном в стену экране осторожно ремонтировал какие-то механизмы под звуки симфонии. С потолка сыпались шарики для пинг-понга, а кучи промышленного мусора обрастали гирляндами.
На бетонном полу вновь обжитого цеха резко выделялся «островок» паркета. Он странно хрустел под ногами: так зрители обнаруживали, что «елочка» собрана не из дерева, а из плат от микросхем. «Помните, было такое понятие — «несун»?», — спросил автор «паркета» Михаил Цуркану. «Если денег нет, а на заводе есть платы, можно же выложить паркет «елочку» бесплатно», — объяснял художник свою работу.
Некоторым авторам приходилось выдерживать настоящий вал вопросов. «А что все-таки вы хотели сказать нам, зрителям?», — терпеливо спрашивал мужчина средних лет у Максима Кузьменко, автора мини-экспозиции из стеклянных кирпичей, плафонов и бутылок. «Для меня эти предметы олицетворяют ушедшее время и его эстетику. А сейчас они уже ничего не стоят и не значат», — говорил автор. «Так это ностальгия по прошлому? Ваша или ваших родителей?», — не успокаивалась группка гостей выставки.
Ностальгировали не только художники, но и сами объекты. «Старое оборудование никому не нужно», — уставшим голосом бормотал мужчина всем, кто поднимал трубку телефона, установленного посреди цеха. «Повсюду аренда, масса рекламы. Никто ничего не конструирует, не проектирует, не производит», — продолжал жаловаться голос в трубке из проекта Даны Максим. Зрители надолго замирали с телефоном в руках. «Кажется, сам завод жалуется на жизнь», — делилась девушка и признавалась, что выставка не сделала его судьбу более ясной.
Через какое-то время сюжет на том конце провода менялся, и женский голос начинал нервно читать отрывки из «Вишневого сада» Антона Чехова. «Идет новый помещик, владелец вишневого сада», — доносилось из телефона на заводе «Мезон», тоже не раз и не два сменившем «помещика».
Вечером 19 июня организаторы выставки сообщили, что решили продлить ее еще на один день. Так что завтра, 20 июня, с пяти до девяти вечера все желающие могут попробовать вместе с художниками понять, что там из телефона бормочет прошлое.
