19 апреля отмечают День велосипедиста, но к альтернативному виду транспорта это имеет так же мало отношения, как и к спорту или активному образу жизни. В этот день вспоминают про 19 апреля 1943 года, когда химик Альберт Хофман первым из людей употребил синтезированный им же галлюциноген — ЛСД. После этого Хофман написал книгу под названием «LSD — мой трудный ребенок». Судьба этого вещества невероятно интересная, но и не менее сложная. Впрочем, вполне возможно, что его еще ждет большое будущее. Наши партнеры из Громадского рассказали об истории и будущем ЛСД. NM публикует адаптированную версию материала.
Отец известного галлюциногена
Швейцарского химика Альберта Хофмана называют «отцом» ЛСД. В конце двадцатых годов прошлого века он пришел работать в фармацевтическую компанию Sandoz. Больше всего его интересовали соединения растительного происхождения, которые могут иметь медицинское применение. Их нужно выделить, исследовать, возможно, модифицировать и проверить. Если работать настойчиво — можно создать новые лекарства.
В этом контексте Хофман заинтересовался маточными рожками, или спорыньей. Правда, это не растения, а грибы, которые заражают рожь. Когда человек употребляет хлеб из такой ржи, грибы приводят к отравлению. Болезнь называется эрготизм, или «огонь святого Антония». Она может проявляться по-разному — судорогами, или в виде гангрены. В Средние века от нее умерли тысячи людей, а последнее массовое заражение произошло уже в ХХ веке.
Эти грибы и раньше пытались использовать в медицине. Например, для ускорения родов. Но потом от них отказались из-за опасности для ребенка, хотя и продолжали применять для остановки послеродового кровотечения.
Альберт Хофман, октябрь 1993 года
Попытка №25. Сначала — неудачная
Цель Хофмана заключалась в том, чтобы создать на основе соединения, входившего в состав спорыньи, новые молекулы, которые могут иметь медицинское применение. Ведь даже небольшое на первый взгляд изменение известной формулы может дать вещество с новыми или значительно более сильными биологическими свойствами.
В то время Хофман, конечно, даже не мечтал ни о каких галлюциногенах. Он стремился создать лекарства для стимуляции кровообращения и дыхания.
Одно из веществ, которое он синтезировал в 1938 году во время работы с лизергиновой кислотой, содержащейся в этих паразитических грибах, получило название ЛСД-25. Три буквы расшифровываются как Lysergic acid diethylamide (диэтиламид лизергиновой кислоты), а число означает, что оно было двадцать пятым соединением, созданным на основе лизергиновой кислоты.
Никаких интересных биологических свойств у него не обнаружили, поэтому о соединении забыли, как и о большинстве вариантов молекул, которые отвергают во время поисков новых лекарств. По крайней мере в те времена, когда работал Хофман, к ним уже никогда не возвращались, ведь впереди — бесчисленное количество новых соединений, которые надо синтезировать и испытать.
Но пять лет спустя Хофман по каким-то причинам, которые он и сам не мог объяснить, решил вернуться к ЛСД-25.
Прикосновение к неизвестному и первое путешествие на велосипеде
Уже первые опыты с ним принесли неожиданный побочный результат. Исследователь почувствовал беспокойство и головокружение и был вынужден прекратить работу. Дома он чувствовал себя, словно был немного пьян, а когда закрывал глаза, видел поток образов.
Наверное, соединение попало через кожу пальцев в его организм. Но в таком случае, оно должно иметь очень сильное воздействие, ведь попасть могло лишь мизерное количество. Так родилась идея эксперимента, который исследователь решил поставить на самом себе — как это часто делали ученые прошлого.

19 апреля 1943 года Хофман растворил в воде и выпил 0,25 мг заинтересовавшего его вещества. Все что с ним после этого происходило, он описал в своем отчете.
Вскоре после приема препарата он почувствовал уже знакомые ощущения, а также желание смеяться. Вместе с ассистентом они отправились на велосипедах домой к Хофману. Во время той знаменитой поездки химик видел все как в кривом зеркале. Ему казалось, что они не могут сдвинуться с места, хотя позже ассистент рассказал, что ехали они достаточно быстро.
Дома Хофман переживал странное и безусловно неприятное состояние — как будто его телом, умом и душой овладел демон, и он ничего не может с этим поделать. Время от времени он мог трезво мыслить и в один из таких моментов попросил принести ему молока, которое должно было подействовать как противоядие.
Женщина, которая его принесла, была для него похожей на коварную злую ведьму в раскрашенной маске. Он был очень напуган, поскольку боялся, что потеряет рассудок. «Я оказался в другом мире, в другом месте, в другом времени», — пишет Хофман.
Когда пик действия вещества истек, к Хофману приехал врач, которому ассистент объяснил, что произошло. Но врач не заметил никаких признаков болезни, кроме разве что сильно расширенных зрачков. Поэтому лечить нечего было.
Следующий этап «путешествия» был совершенно противоположным. Исследователь видел «калейдоскоп фантастических образов», а звуки обретали форму и цвет. В конце концов, обессиленный он заснул, а утром проснулся «обновленный, с ясной головой, хотя и несколько уставший физически».
AP
Эксперименты на себе и непредсказуемые результаты
Начальство Хофмана сначала просто не поверило его отчету. Дело в том, что тогда никто не мог представить, что столь мизерное количество вещества может так повлиять на организм человека.
Но само это состояние не было чем-то новым с точки зрения науки. Что-то очень похожее в 20-х годах прошлого века исследователи уже наблюдали после употребления мескалина — соединения, содержащегося в некоторых видах кактусов. Разница в том, что ЛСД дает подобный эффект при дозах, в тысячи раз меньших по сравнению с мескалином.
Последующие исследователи, которые проверили новое соединение на себе, убедились, что оно действительно вызывает очень странные ощущения. Они могут быть не просто разными, но и полярно противоположными: от чрезвычайно приятных до тяжелейших, которые человек вряд ли хотел когда-либо испытать.
Если кто-то видит необычайно яркие видения или находится в состоянии религиозного экстаза, то у других это вещество вызывает ощущение ужаса или другие сильные неприятные переживания. А некоторые просто постоянно испытывают физический дискомфорт или даже чувствуют себя серьезно больными. В своих отчетах некоторые ученые писали, что никакие слова не подходят для того, чтобы адекватно описать то, что они чувствовали.
Как объясняет ведущий научный сотрудник Института физиологии им. А.А. Богомольца НАН Украины Дмитрий Исаев, это одна из причин, почему ЛСД нельзя считать наркотиком, по крайней мере, в привычном смысле. Ведь употребление наркотиков связано с определенными положительными ощущениями, на которые рассчитывает человек. В случае с ЛСД эти ощущения непредсказуемы.
Пауки, шимпанзе и аквариумные рыбки под ЛСД
Проверяли ЛСД, конечно, и на животных. Например, оказалось что шимпанзе после приема препарата переставали подчиняться иерархическому порядку своей группы. Не столь развитые млекопитающие, например, мыши реагировали на ЛСД физиологически, например, у них вставала дыбом шерсть, но что происходило с их высшей нервной деятельностью — сказать сложно.
Пауки при небольших дозах ЛСД начинали прясть пропорциональную и аккуратную паутину, а при более высоких она получалась у них неправильной. Аквариумные рыбки под действием этого вещества начинали плавать по странным траекториям.
Выяснилось также, что само по себе это вещество имеет очень низкую токсичность. Иными словами, чтобы убить организм надо превысить дозу в сотни, а то и тысячи раз. На людях таких экспериментов, разумеется, никто не ставил, но Хофман пишет, что не известно ни об одном случае смерти от передозировки ЛСД. Впрочем, это вовсе не означает, что соединение не может быть смертельно опасным, но об этом чуть позже.
AP
От легальных лекарств до серьезной опасности
В компании Sandoz поняли, что ЛСД имеет большие перспективы в психиатрии и психоанализе. Поэтому на протяжении двух десятилетий она вполне легально выпускала это вещество под коммерческим названием «Делизид». Считалось, что само по себе оно не является лекарством, но выполняет важную вспомогательную роль в работе психиатра или психоаналитика — определенным образом готовит психику пациента для терапии.
Вещество употребляли и люди искусства, чтобы расширить свой опыт и затем передать его тем или иным образом в своих творениях. И все бы хорошо, но «дитя» Хофмана начало выходить за пределы науки, медицины, психоанализа и искусства.
О своем опыте ЛСД-путешествий на страницах популярных изданий писали репортеры. Его фактически рекламировали звезды шоу-бизнеса, такие как известный актер Кэри Грант. Популярности ЛСД способствовало и то, что в отличие от большинства наркотических веществ он не был запрещен, а значит — легко доступен. Благодаря таким «апостолам», как Тимоти Лири, вокруг ЛСД сформировалось нечто вроде религиозного культа, который не имел практически ничего общего с наукой.
Такая широкая популярность ЛСД, которая достигла своего пика в середине 1960-х годов и совпала по времени с расцветом культуры хиппи, имела серьезные негативные последствия. Галлюциноген, который практически не может навредить организму, может подтолкнуть человека к очень опасному поведению. Кому-то, например, кажется, что он может летать, а следовательно он может выпрыгнуть в окно.
Особенно опасно, если человек находится под действием ЛСД не по своей воле и не знает об этом. Молодой врач, которому «кислоту» незаметно подсыпали в кофе, хотел переплыть Цюрихское озеро в сильный мороз. Это точно могло плохо кончиться, если бы его не удержали физически.
Сам Хофман пишет, что был расстроен, потому что его «дитя» причинило так много вреда, хотя должно было принести только пользу. С властями стран у ЛСД также были очень сложные отношения и именно поэтому вещество в конце концов запретили.
«Это было политическое решение — отнести ЛСД к опасным веществам, что ограничило использование препарата и заставило снять его с производства. ЛСД сейчас не используется в медицине именно из-за строгих запретов. Те исследователи, которые используют ЛСД, должны пройти через бюрократический ад, чтобы им разрешили легально его исследовать», — объясняет Дмитрий Исаев.
Дорога к забвению или оправданные надежды
Сегодня ученые хорошо понимают, как ЛСД на молекулярном уровне взаимодействует с живыми клетками и что с ними происходит. Но пока не очень ясно, как ЛСД влияет на работу всей нервной системы, в частности, почему он вызывает все эти галлюцинации и ощущения.
А исследовать это вещество точно стоит, потому что у него большие перспективы. По словам Дмитрия Исаева, научные данные о том, что ЛСД может быть несравнимо лучшим инструментом в борьбе с депрессивными расстройствами и тревожностью, чем те лекарства, которые у нас есть сегодня. Причем даже одного приема препарата может хватить на полгода.
Также с помощью ЛСД потенциально можно лечить наркотическую зависимость. При этом сам ЛСД вообще не вызывает привыкания. В этом смысле, он даже безопаснее, чем кофе, или чай.
Сейчас также проходят клинические исследования применения ЛСД в лечении кластерных головных болей и болезни Альцгеймера. Если какие-то из них завершатся успешно, трудный ребенок может оправдать надежды своего отца.
Текст: Дмитрий Симонов, Громадское
При поддержке Медиасети
