youtube.com

Додон: «Когда я говорю Красносельскому: давайте садиться и говорить, они говорят: нет, у нас Плахотнюк и демократы, мы с ними разговариваем»


Президент Игорь Додон 8 февраля дал интервью бендерскому интернет-телеканалу «Днестр ТВ». В первом большом телеинтервью приднестровскому СМИ он рассказал, почему у него складываются отношения с Путиным и не складываются с руководством Приднестровья, как «шерифовские» СМИ целыми днями критикуют Додона и не трогают Плахотнюка, и есть ли у него то, чем его можно шантажировать. NM выбрал главное из заявлений президента.

О контактах с руководством Приднестровья

Когда я говорю [лидеру Приднестровья Вадиму] Красносельскому: давайте садиться за стол и говорить, они говорят: нет, мы не хотим, у нас Плахотнюк и демократы, мы с ними разговариваем. Это не дальновидно. Если мы хотим договориться о будущем, нужно, наверное, говорить с теми, за кого голосовал молдавский народ.

В каких-то кругах, где-то в Москве ваши лидеры говорят: мы не хотим встречаться с Додоном, потому что демократы против. Вот нам демократы сказали: если встретитесь с Додоном, мы вам перекроем аэропорт, например. Смешно это.

О «Шерифе»

Есть те, кто все эти годы зарабатывал на сложившейся ситуации — нелегальной, серой. Им это удобно. Удобно не платить за газ. Если цена для населения в Приднестровье $50-60, для предприятий $150, а для «Шерифа», как мне написали, — $15. Наверное, это несправедливо. Ко мне обращались предприниматели, у которых там отобрали землю. Я не могу проверить, но таких сигналов очень много.

Говоря о вашей фирме, нужно, чтобы все понимали: не будет уже того, что было. Я понимаю, что они предпринимают попытки договориться с представителями бизнеса с правого берега и, возможно, уже договорились. С теми, кто тоже во власти сейчас, скажем честно: Демократическая партия и «Шериф». Я это все понимаю, но нельзя строить будущее государства на этой основе.

От вашего крупного бизнеса зависит очень многое, у них есть несколько сценариев. Они могут понять, что необходимо двигаться по пути урегулирования с определенными гарантиями или делать все возможное, чтобы мы не сближались. Для этого пойти на провокации или довести ситуацию до более жесткого, силового сценария.

О том, как его не пускают в Приднестровье

Я хотел приехать к вам в Приднестровье. В прошлом году я дал молдавское гражданство епископу [Тираспольскому] Савве, наградил орденом и хотел приехать в монастырь вручить орден. Так приднестровские власти не разрешают. В чем проблема? Президент Приднестровья, депутаты, руководство «Шерифа» — пожалуйста, когда хотят, никаких препятствий, приезжают, через аэропорт летят… А я хочу приехать вручить орден… Вы чего боитесь? Не хотите, чтоб я общался с жителями Приднестровья?

Еще в прошлом году я предложил провести встречу молодежи. Мы ведь профинансировали, чтобы молодежь поехала на фестиваль в Сочи, добились квоты, чтобы там были и приднестровцы. И когда я организовал эту встречу, должны были приехать 40-50 ребят из Приднестровья, им запретили. На встречу со мной приехали только 4-5 человек… Зачем все это?

Я предложил встретиться с вашим гражданским обществом. У меня было две встречи. Но были больше от коммунистов — от Хоржана. А я знаю, что были желающие приехать и от других политических партий. А им запретили. […] Ну сколько можно запрещать? Ситуация меняется. Жители хотят общаться, хотят дружить.

О критике в приднестровских СМИ

У вас государственные, «шерифовские» СМИ меня целыми днями критикуют. Они Плахотнюка не трогают, они критикуют Додона, с которым Путин встречается, имеет хорошие отношения. Они не трогают Демократическую партию, которая сейчас принимает антироссийские декларации, законы о запрете российских каналов — они их не трогают, они трогают Додона. Это недальновидно.

Все это — попытка сделать все возможное, чтобы ничего не поменялось. Получать деньги от России, не платить за газ, давать своим предприятиям газ подешевле, чем остальным. Я думаю, это недальновидная попытка все заморозить. С другой стороны, есть интерес в этом и на правом берегу. И те, с кем тут общаются лидеры Приднестровья, им невыгодно, чтобы был диалог между мной и Приднестровьем.

У меня вообще иногда складывается впечатление, что некоторые на левом берегу были бы рады, чтобы в Молдове было прорумынское правительство, пронатовское. Потому что в этом случае легче просить денег, не идти на какие-то договоренности, отрезать идею, чтобы у нас была общая страна. […] Вы должны понять, что, если Молдова потеряет свой суверенитет, то Приднестровье не выживет.

О том, что сделано для приднестровцев

С молдавской стороны были приняты решения признать дипломы вузов из Приднестровья. […] Очень важный шаг вперед. […] Очень детально прорабатывается вопрос по мобильной связи. Я знаю, что есть техническая возможность решить по так называемому внутреннему роумингу, чтобы низкие тарифы были в ближайшие несколько месяцев.

Прорабатываются очень серьезно вопрос по решению [проблемы] регистрации автомобилей, чтобы был какой-то нейтральный номер. Чтобы вы смогли выехать в любую сторону. По моей информации, мы технически будем готовы в течение нескольких недель, может, месяц-полтора. При соответствующем желании приднестровской стороны можно решить намного-намного быстрее.

В прошлом году, после того как меня [лидер Приднестровья] Вадим Николаевич Красносельский попросил, я очень серьезно занялся тем, чтобы вернуть договор на поставку электроэнергии из Украины в Кучурганы (Молдавская ГРЭС — NM). Это [ежегодно] $60-70 млн для бюджета Приднестровья. Если бы я не вмешался тогда, мы бы, скорее всего, покупали энергию не у Кучурган.

О том, что будет сделано для приднестровцев

Я обещаю, что все, что в моих силах, чтобы помочь приднестровцам, я буду делать. Надо будет надавить тут на правительство — я это сделаю. Получим парламентское большинство — я все сделаю, чтобы открыть границу с нашей стороны, чтобы проблем не было. Получится у меня договориться с Путиным, чтобы что-то дополнительно решили для Приднестровья — я обещаю, что я это сделаю. Кстати, на каждой встречи с Путинам минимум 40% времени всегда обсуждаем Приднестровье.

Об отношениях с Путиным

Приоткрою секрет: в прошлом году, помимо шести официальных встреч, были и другие. Я встречался не менее 10 раз. У нас сложились хорошие, дружеские отношения. Президент Путин готов разговаривать и договариваться с теми, кто держит слово и не меняет свою позицию. Я, как и прежде, настроен на партнерство с Россией. Вы знаете, что Молдова подала заявку на получение статуса наблюдателя ЕАЭС. В течение месяца она будет одобрена.

О промолдавском большинстве и реинтеграции

Я очень надеюсь, что в Молдове после выборов будет промолдавское правительство. Это будет основой для начала приднестровского урегулирования. Я думаю, что уже в этом году ситуация будет меняться.

Надо сесть и договариваться. Как только мы — Додон, Красносельский — предложим наше видение будущего, это будет правильно и конструктивно. А без этого будет тяжело двигаться.

Вот они [руководство Приднестровья] просят сейчас в России $100 млн. Ну хорошо, дадут им, а что дальше? Каждый год так? А чтобы понять, что будет через несколько лет, нужно садится за стол переговоров.

О связях с Плахотнюком

Если бы я был в одной команде с Плахотнюком, наверное, президента не ограничивали бы в полномочиях. Зачем ограничивать кого-то, если ты его контролируешь? Но весь этот год была жесткая борьба против президента Додона. И когда я отказывался подписать антинародные законы, и они искали пути через Конституционный суд дать полномочия подписать председателю парламента — это доказательство, что никакой команды нет.

О счетах за рубежом и возможности шантажа

Знаете, в чем один из моих плюсов? Меня нечем шантажировать ни на Западе, ни на Востоке. У меня нет активов, нет недвижимости, нет ничего, за что взяли бы,… как в свое время брали некоторых молдавских руководителей, и они меняли позицию за полчаса. Не буду называть фамилии. Хотя все понимают, о чем идет речь. У меня такого не было, нет и не будет.

Похожие материалы

4
Опрос по умолчанию

Вам понравился наш плагин?

Purcari и Maspex: как крупная сделка повлияет на Молдову? Объясняет представитель фонда Horizon Capital

В мае стало известно, что польская компания Maspex намерена приобрести контрольный пакет акций компании Purcari, а состав которой входят винодельни Purcari, Bostavan и Bardar в Молдове, а также два винных хозяйства в Румынии и одно — в Болгарии. В эфире программы NewsMaker «Есть вопросы» с Николаем Пахольницким старший партнер инвестиционного фонда Horizon Capital Василий Тофан объяснил, что значит эта сделка и какое влияние она может оказать на Молдову.

По словам Тофана, Maspex — один из крупнейших игроков в пищевой отрасли региона, с годовым оборотом около €3,5 млрд, и его приход в акционерный состав Purcari может принести «серьезные преимущества». Он отметил, что Maspex владеет такими брендами, как Żubrówka — самая продаваемая водка в Восточной Европе — и Carlo Rossi, самое продаваемое вино в Польше.

«Эта сделка важна для нас и для Молдовы, потому что у нас действительно отличное вино — возможно, одно из лучших по соотношению цена–качество. Но нам не хватало рыночной силы, чтобы пробиться в крупные торговые сети. Ведь перед нами — мощные ритейлеры: Kaufland, Tesco, Auchan, Biedronka, Żabka и другие. Чтобы на равных вести с ними переговоры и попасть на полки, нужна серьезная коммерческая поддержка», — отметил Тофан.

Он уверен, что участие Maspex укрепит позиции Purcari за рубежом и поможет увеличить экспорт.

«Партнерство Purcari и Maspex обеспечит нам гораздо более сильную коммерческую базу. У Purcari — продажи на уровне 100 миллионов долларов, у Maspex — 3,5 миллиарда. Это совсем другой масштаб и другая переговорная позиция. А для Молдовы это означает кратный рост экспорта», — сказал представитель инвестиционного фонда.

Комментируя детали сделки, Тофан уточнил, что пока неясно, у кого именно Maspex приобретет акции.

«Часть акций принадлежит Horizon Capital, часть — основателю компании Виктору Бостану, а еще часть находится в свободном обращении на бирже. Кто именно продаст свои акции Maspex, сейчас сказать трудно — даже я этого не знаю. Из открытых данных известно, что Виктор Бостан оставит себе примерно 75% акций, то есть продаст лишь часть и продолжит руководить компанией. Остальные акционеры будут решать сами, продавать или нет», — сказал Тофан.

Maspex предложил за акцию 21 румынский лей, при том что до этого они торговались на уровне 14 румынских леев.

«Это премия примерно в 50% к рыночной цене. Каждый инвестор сам решает, принимать предложение или нет. Чтобы вы понимали, у нас около 70 фондов и примерно 11 тысяч частных инвесторов — обычных людей, купивших акции», — уточнил представитель инвестиционного фонда.

Отвечая на вопрос, почему инвесторы готовы продать прибыльную компанию, Тофан отметил: «Такие решения каждый принимает за себя. Предложение предполагает премию в 50% — если честно, я считаю, что это хорошая цена».


Подписывайтесь на наш Telegram-канал @newsmakerlive. Там оперативно появляется все, что важно знать прямо сейчас о Молдове и регионе.



Хотите поддержать то, что мы делаем?

Вы можете внести вклад в качественную журналистику, поддержав нас единоразово через систему E-commerce от банка maib или оформить ежемесячную подписку на Patreon! Так вы станете частью изменения Молдовы к лучшему. Благодаря вашей поддержке мы сможем реализовывать еще больше новых и важных проектов и оставаться независимыми. Независимо от того, как вы нас поддержите, вы получите небольшой подарок. Переходите по ссылке, чтобы стать нашим соучастником. Это не сложно и даже приятно.

Поддержи NewsMaker!

Больше нет статей для показа
4
Опрос по умолчанию

Вам понравился наш плагин?

x
x

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: