Имя экс-начальника управления финансов и внутреннего аудита госпредприятия Poșta Moldovei Серджиу Чеботаря стало известно после его заявлений в СМИ о контрабанде анаболиков через Poșta Moldovei. В июле его задержала полиция по делу о насильственном принуждении к труду, затем суд освободил его из-под ареста. В интервью корреспонденту NM Николаю ПАХОЛЬНИЦКОМУ Серджиу ЧЕБОТАРЬ рассказал о своем задержании, а также о том, почему он не спешит обнародовать якобы имеющиеся у него доказательства причастности руководства Poșta Moldovei и членов Демпартии к контрабанде анаболиков.
«Мне сказали — потом узнаешь»
Как вас задержали?
Меня задержали в пятницу, 29 июля, примерно в два часа дня. Я направлялся в парламент, чтобы представить комиссии по расследованию деятельности Poşta Moldovei документы, которые показывают, что в контрабанде замешано руководство Poşta Moldovei и люди из Демпартии: замдиректора Poșta Moldovei Серджиу Батюшка, директор Poșta Moldovei Сергей Настас, депутат Демпартии Евгений Никифорчук, зампред Демпартии Владимир Плахотнюк.
Давайте о контрабанде поговорим чуть позже. Где вас задержали? Ваш адвокат Анна Урсаки говорила, что прямо в центре Кишинева, на проспекте Штефана Чел Маре.
Нет, это было на Буюканах, где я живу. Но я собирался ехать в центр, к парламенту. Меня задержали на выезде из моего двора: просто остановили машину, пересадили к ним в машину и отвезли в Ниспорены.
Что вам сказали при задержании?
Сказали, что есть ордер на мой арест. Я спросил, на каких основаниях? Мне ответили — потом узнаешь. В инспекторате полиции Ниспорен мне сказали, что я задержан на трое суток. И все. Я не хотел подписывать никакие документы, говорил, что жду адвоката. Мне предоставили государственного адвоката, который сказал, что это мое право не подписывать документы.
Вас допрашивали?
Не допрашивали. Никто со мной ни о чем не говорил.
Вы знали о том, что в отношении вас открыто уголовное дело? Вам приходили какие-то повестки?
Ничего не знал. Я впервые увидел документы и бумаги в полиции.
Какие документы вас просили подписать при задержании?
О том, что я задержан на 72 часа, и что решение о моем аресте примет суд. Затем меня перевели в подвал, где содержатся задержанные. В понедельник в 11 часов пришли прокурор Григорий Чокины, который является братом комиссара Ниспоренского района, и государственный адвокат. Они сказали, что сейчас состоится суд, который решит вопрос о моем предварительном аресте. Я сказал, что должны прийти мои адвокаты. Через полчаса они пришли, и меня отвезли в суд.
«Остальных я просто не знаю»
Чокины говорил, что у прокуроров есть жалобы от 16 человек, которым вы с 2011 по 2014 год не заплатили за работу около 280 тыс. леев.
Моя компания Sercon Lux Grup была открыта в конце 2011 года и работала до 2013 года, а не до 2014 года. Это — во-первых. А во-вторых, говорить можно многое, но должны быть доказательства. Есть два человека, которые говорят, что я их насильно заставил оказывать мне услуги на их тракторе. Но скажите, вас, как журналиста, могут насильно заставить работать?
Меня — нет.
А в деле так и написано, что я насильно заставлял работать.
Вы знаете людей, которые дали такие показания?
Да, знаю. Один из них работал в профшколе, где обучают профессии тракториста, и был уволен по статье за то, что заставлял детей приносить ему вино. У другого тоже были проблемы.
Они на вас работали?
Нет, они хотели работать на меня. Я им сказал, что для этого они должны предоставить документы, например, патент, на основании которого моя фирма может заключить с ними договор. А работать просто с физлицами, которые будут получать «черные деньги» — нет, не пойдет.
Прокуроры говорят о 16 заявлениях от людей, которые утверждают, что вы им не выплатили зарплату. Это так?
Нет, не так. У меня есть какие-то задолженности по оплате квот, потому что у меня были убытки в компании.
Какие задолженности?
По аренде квот (земли — NM), а по зарплате — нет. Даже если есть, то это связано с двумя крупными кражами на фирме. Это было еще два с половиной года назад, у меня украли семена, гербициды. Я написал заявления в соответствующие органы, но никто ничего по ним не делает.
Давайте разберемся. У вас была фирма Sercon Lux Grup. Это было большое хозяйство?
Да, свыше 700 гектаров. Самое большое хозяйство Ниспореснкого района. Земли были в селах Грозешты, Барбоены, Солтанешты, Валя-Трестиень.
Сколько человек у вас работало?
Под конец работало до 12 человек, а в начале побольше.
В итоге есть 16 человек, которые утверждают, что вы им не выплатили зарплату. Они лгут?
Я сам удивляюсь. Вот, например, Ион Наку. Этот человек в 2011 году проработал у меня три-четыре месяца сторожем, украл с охраняемой им территории мою машину «Ниву» и совершил на ней ДТП. Он нанес мне ущерб на 40 тыс. леев. Его должны были судить, но я его пожалел, сказал, чтобы его оставили в покое, он пожилой человек. И после этого он пишет заявление, что проработал у меня сторожем четыре года.
Вы ему заплатили за четыре месяца работы?
Он получил зарплату за эти четыре месяца, но остался мне должен за разбитую машину.
Хорошо, есть Ион Наку, есть два тракториста. А остальные заявители кто?
Там есть какой-то сторож, который говорит, что он работал у меня. Но у меня даже трудовой книжки его нет. Как он мог работать у меня? А остальных я просто не знаю.
Адвокат Анна Урсаки говорила, что до 2013 года вы платили зарплаты, а потом у вас появились финансовые проблемы и вы это признавали.
Да, но рабочих, как я говорил, под конец осталось немного, и я потихоньку им платил.
То есть долгов по зарплате у вас нет?
Есть, но очень небольшие суммы — 2-3 тыс. леев, и только перед частью работников.
Почему за три года вы не выплатили такие небольшие, по вашим словам, задолженности?
Моя фирма находится в процедуре несостоятельности из-за этих двух краж, убытки вследствие которых составили около 6 млн леев.
Давайте конкретно. Что и когда украли?
Осенью 2013 года у меня украли около 100 тонн подсолнечника и 60 тонн кукурузы, а также табак, собранный с 11 гектаров. В 2014 году украли подсолнух с 45 гектаров и кукурузу с 56 гектаров. Украли за ночь — пригнали комбайн и все собрали. Еще две кражи были весной 2015 года со склада, где хранятся семена и гербициды.
Есть подозреваемые?
Да, есть — Константин Бологан. Полиция доказала, что он тогда арендовал комбайн. Другие имена называть не хочу, потому что есть презумпция невиновности. Дело, открытое в отношении Бологана, уже больше года находится то в полиции, то в прокуратуре, но до суда никак не дойдет.
По долгам картина все равно не прояснилась: то вы говорите, что у вас нет задолженностей по зарплатам, то признаетесь, что есть, но небольшие.
У меня нет таких многотысячных долгов, которые указаны в уголовном деле.
А какие есть?
По фирме есть общий долг, я не могу сейчас точно назвать его, но там маленькая сумма
Какая — 10 тыс. леев, 20 тыс. леев?
20-30 тыс. леев.
Вы собираетесь их отдавать?
Конечно.
А что мешало их отдать за эти три года?
Просто у меня были убытки, образовались долги перед людьми, а также перед компаниями, с которыми я работал. И мне странно, что люди с 2012 года не обращались ко мне, а тут вдруг написали заявления.
Прокурор Чокины предполагает, что люди надеялись решить вопрос мирным путем, но им не удалось.
Четыре года хотели мирно решить, а потом все в один день 12 июля написали заявления?
Ваша фирма находится в состоянии банкротства, у вас остались долги, в том числе перед работниками. Когда вы вернете им деньги?
Я думаю, когда решится вопрос с человеком, который меня обокрал или обанкротил, и он будет расплачиваться по долгам. Процедура при банкротстве такова, что когда деньги приходят на счет компании, первым делом идет расчет с рабочими.
А рабочие у вас были официально оформлены?
У меня все официально работали.
И все получали зарплату по-белому?
Все получали зарплату по-белому, я «черными» деньгами никогда не платил.
«Сейчас живу на пособия на детей»
Вы раньше работали на Poşta Moldovei. Там не особо высокие зарплаты. Откуда у вас были деньги на открытие довольно крупного сельхозбизнеса?
Я брал кредиты. Были люди, которые мне давали деньги, чтобы я занимался сельским хозяйством.
Что это за люди?
Люди, которые представляли компании.
Не совсем понимаю, что вы имеете ввиду?
Ну, фирмы.
И они предложили вам заниматься сельским хозяйством?
Да.
Почему вам? Ваша биография почти не известна. Вы так хорошо разбираетесь в сельском хозяйстве?
Я люблю сельское хозяйство, я люблю Молдову и хочу что-то делать для нее.
Ваша фирма, однако, обанкротилась. Сейчас вы чем занимаетесь?
Протестую.
Известно, что вы активный участник протестных акций платформы DA. Вы в ней состоите?
Я не член платформы DA, я ее сторонник. Мне она просто симпатична.
Вы сказали, что сейчас занимаетесь тем, что протестуете. То есть вы нигде не работаете?
Нет.
А на что вы живете?
Живу на пособия на детей, и еще родители помогают.
Как вы думаете, почему Апелляционная палата отменила решение суда первой инстанции о вашем предварительном аресте?
Потому что есть еще судьи, которые знают, что не могут всю жизнь обманывать и выполнять заказы криминальных олигархов.
А что с делом?
Я не знаю, этим занимается адвокат. Я знаю, что я был подозреваемым, и что меня отпустили в зале суда, потому что задержали незаконно.
«На посылках с анаболиками они писали всякие глупости — косметика, блокноты…»
Вы утверждаете, что открытие дела и задержание связано с вашими разоблачениями в СМИ схем контрабанды через Poșta Moldovei.
Я единственный человек, который начал расследование о контрабанде анаболиков и наркотиков через Poșta Moldovei. История с задержанием также связана с моим расследованием крупной контрабанды сигарет и спирта на севере Молдовы.
С чем вы ехали в день задержания, 29 июля, в парламент?
Я вез улики, которые показывают, кто реально замешан в контрабанде анаболиков. Я уже говорил о них выше.
В чем заключалась схема контрабанды?
Cхема очень простая. Анаболики нельзя отправлять почтой, поэтому на посылках с анаболиками они писали всякие глупости — что это косметика, блокноты, карандаши.
Кто они?
Работники Poșta Moldovei. Часть руководства Poșta Moldovei, я уже сказал — Настас, Батюшка, еще начальник почтового отделения 2000 ( Центр обработки и транспортировки почты, находится у железнодорожного вокзала в Кишиневе — NM).
Мне сложно представить, как директор Poșta Moldovei Настас сидит и упаковывает анаболики.
Нет, они курировали процесс. Посылки приходили запечатанные из других мест.
Откуда?
От людей, которые отправляют их в США.
Кто эти люди, откуда берутся анаболики?
Я сейчас не могу это сказать. Продолжается парламентское расследование, по итогам которого все будет сказано.
Когда?
Я думаю, до 15 сентября. До этого времени продлили полномочия комиссии.
Вы говорили СМИ, что анаболики шли в США и европейские страны. Почему их нельзя отправлять, если они легально производятся в Молдове?
Производятся легально, но отпускаются только по рецепту врача и в другие страны их отправлять нельзя. На сайте Posta Moldovei есть информация о том, что можно отправлять, а что нет, среди запрещенных и анаболики. (На сайте Poșta Moldovei указано, что запрещены к отправке наркотики и психотропные вещества. При этом для каждой страны есть свой запретный список отправлений. В некоторых действительно есть запрет или ограничения на отправку медикаментов. — NM).
Почему вы обвиняете в контрабанде почту, а не таможню?
Потому что посылки проверяет и оператор почты, и таможенник.
Какая вообще процедура? Человек приносит на почту посылку и дальше что?
Посылку должны проверить таможенник и почтовый оператор, но в схеме с анаболиками ни таможня, ни почта посылки не проверяли. Они шли в почтовое отделение 2000, при этом таможенная печать на посылках уже стояла.
Какой был объем контрабанды?
Ежедневно или через день уходило по 600-700, даже 1000 посылок.
А кому они направлялись, например, в США?
Все это потом распространялось через интернет.
С какого времени работала схема с конрабандой?
Впервые я увидел это в ноябре 2012 года. Батюшка и тогдашний гендиректор Posta Moldovei Штефан Мунтяну не хотели подписывать составленный мною в этой связи акт и предлагали написать, что все нормально.
И что вы написали?
Я написал как есть.
«Они бы меня закопали»
А почему вы вспомнили об этом только сейчас, спустя несколько лет?
Я не вспомнил только сейчас. До этого я проводил собственное расследование. Я начал работать с Jurnal TV и другими СМИ. Работавший тогда на сайте мoldova24.info Габриэл Кэлин (сейчас возглавляет today.md. — NM) знал все с 2013 года.
Но впервые об этом стало широко известно после ваших интервью в 2015 году.
Есть один нюанс — безопасность моей семьи. Я боялся: у меня двое детей, жена, родители. Без гарантий от каких-то людей, что они могут меня защитить, вы представляете, что было бы? Они бы меня закопали. Я искал людей, которые опубликуют документы, но так, чтобы эти документы не исчезли.
А почему вы сейчас перестали бояться за безопасность семьи?
Потому что есть люди, которые мне помогают и поддерживают.
Платформа DA?
Есть представители DA, которые меня поддерживают, хотят вместе что-то сделать. Та же [адвокат] Анна Урсаки, она меня может защитить нормально.
Так что вам мешает сейчас обнародовать документы, о которых вы говорите?
Если я их опубликую, вы думаете прокуратура возьмется за это дело?
А вы пробовали обратиться в прокуратуру или полицию?
Конечно, они даже провели проверку на Poșta Moldovei, но ничего не выявили. А после моих интервью в прошлом году Служба информации и безопасности нашла там мешки с анаболиками. Видите какую-то реакцию? Какие-то движения?
Например, уголовное дело против вас. Вы же понимаете, при нашей юстиции, если будет поставлена задача вас посадить, вас посадят.
Есть еще посольства, которые тоже заинтересованы в раскрытии этого дела с контрабандой.
Какие посольства?
Германии, США.
Откуда вы знаете?
Анна Урсаки была и говорила с ними.
Тогда тем более, почему вы не обнародуете документы, о которых так давно говорите? Или не передадите их главе парламентской комиссии либерал-демократу Григоре Кобзаку?
Я представил им несколько документов, доказывающих, что были подделаны печати, а посылки не проходили через кассу. Но члены комиссии [демократ Марчел] Рэдукан и [бывший коммунист Анатолий] Загородный сказали, что это не доказательства, нужны оригиналы.
У вас есть оригиналы?
Да, есть. И когда я сказал Кобзаку по телефону, что у меня есть оригиналы, меня закрыли. Они их ищут. Даже обыски дома у меня провели: ищут документы, жесткие диски.
Оригиналы документов сейчас у вас?
Нет, они закопаны, но в каком огороде, скажу осенью, чтобы все огороды не перекопали.
Ощущение такое, что вы придерживаете информацию до выборов.
Я решу, когда ее обнародовать. Я просто опубликую документы, когда придет момент, чтобы не навредить работе парламентской комиссии.
Вы говорили, что расследуете еще и дело о контрабанде табака и алкоголя. Можете о нем рассказать?
Нет, пока не могу.
Когда сможете?
Когда все будет разложено по полочкам. Сейчас я могу подставить людей.
