Депутат Европарламента от Европейской народной партии Анджей Халицки находится с визитом в Молдове в составе группы евродепутатов. В интервью NM Халицки рассказал, почему, по его мнению, Молдова сегодня вновь вернулась на европейский путь, может ли Молдова вступить в ЕС с неурегулированным приднестровским конфликтом, и о том, как вернуть доверие граждан к госинститутам.
Недавно вы написали в Facebook, что вас «очень радует, что, спустя много лет, Молдова возвращается к проевропейскому курсу». Почему вы так думаете?
Во-первых, я чувствую атмосферу в обществе, связанную с предстоящими в Молдове выборами. Во-вторых, после президентских выборов у нас были встречи с президентом Майей Санду, другими официальными лицами, и я вижу их решимость вернуться на проевропейский путь, путь реформ, в том числе в юстиции, путь сотрудничества между ветвями власти.
Если на выборах большинство в парламенте получат не проевропейские партии, будет ли это означать, что Молдова ушла с проевропейского пути?
Нет, не будет. Я опираюсь на свой опыт сотрудничества с Молдовой, начиная с 2009 года. Есть большая разница между тем, что было тогда, в последующие годы и сейчас. В последние три-четыре года сотрудничество Молдовы и ЕС практически сошло на нет. Речь не об официальных отношениях с европейскими институтами и учреждениями, речь о сотрудничестве между Молдовой и Польшей. Эти годы просто потеряны, как и возможности.
В чем разница между ситуацией 2009 года и сегодняшней?
В 2009 году были эмоции, конфликт, протесты, были даже политзаключенные [после апрельских событий 2009 года]. Тот конфликт разрешился политически. Но, если говорить о том, что общего между ситуацией 2009 года и сегодняшней, то это — кризис. Сейчас он связан с пандемией, в том числе экономический кризис, как следствие. И для его разрешения нужны специальные инструменты.
Андрей Мардарь/NewsMaker
На брифинге в Кишиневе вы сказали, что в 2024 году Грузия может подать заявку на вступление в ЕС, и отметили, что Молдова может попытаться опередить Грузию. Молдова, по-вашему мнению, может вступить в ЕС с неурегулированным приднестровским конфликтом?
На самом деле в Грузии тоже есть территориальная проблема с Южной Осетией и Абхазией. Конечно, чтобы интегрироваться в ЕС, необходимо единство, целостность территории, необходимо правительство, которое контролировало бы всю территорию страны. В остальном, я полагаю, что [евро]интеграция — это лучший пример, который может сподвигнуть приднестровцев пойти на объединение.
Если мы посмотрим на страны бывшей Югославии, то после самоопределения большинство выбрали европейский путь. Я думаю, что Молдова и Приднестровье должны выбрать общее будущее. Я думаю, вместе будет лучше обоим, но это должно быть вашим решением.
На брифинге вы и ваши коллеги евродепутаты говорили много хороших слов о президенте Майе Санду. Вы не думаете, что после этого вас могут обвинить во вмешательстве в предвыборный процесс в Молдове?
Это мое мнение и впечатление, и они положительные. Еще раз подчеркну: выбор за вами. Нет никакого вмешательства в ваши выборы. Право выбора — это ваше право, и никто не может вмешиваться в это.
Несколько лет назад Польша выделила Молдове €100 млн на кредиты сельхозпроизводителям. Но в Молдове вокруг этих денег началась «война»: власти не могли решить, кто их будет распределять. В итоге были проблемы с эффективностью использования этих денег. Вам не кажется, что такие ситуации снижают доверие и к евроинтеграции, и к ЕС?
Доверие должно быть высоким, да. В Молдове был еще скандал, связанный с банковской системой. Поэтому я могу сказать, что есть несколько аспектов, связанных с доверием ко всем институтам. Также есть аспекты, которые касаются правосудия. Нужна глубокая реформа судебной системы, прокуратуры, судьи должны быть независимыми, чтобы граждане им доверяли. Еще должны быть механизмы, которые позволяли бы контролировать распределение и использование средств из европейских фондов. Должна быть прозрачность. Я имею в виду доступ к этой информации гражданского общества, журналистов, всего населения. И в этом необходимо международное сотрудничество.
Я не помню конкретно историю с той программой, о которой вы говорили, но есть другие проекты, которые можно реализовать. Однако пока не будет доверия, не будет реформ, никто не захочет сюда вкладывать деньги. Это касается и частных компаний, и программ [финансовой помощи].
Андрей Мардарь/NewsMaker
Вы говорили о ситуации, которая была три-четыре года назад. Тогда Евросоюз был настроен весьма критически по отношению к Молдове. Сейчас риторика изменилась. Вы говорите, что видите изменения. Хотелось бы понять, когда эти изменения увидят граждане Молдовы?
Изменения зависят от вас. И это ваше поле работы. Возможно, есть причины со стороны ЕС, почему сейчас сотрудничество не столь глубокое, но это ваша работа и ваши внутренние дела. Мы [группа евродепутатов, приехавших в Молдову] представляем Польшу, Румынию, Литву. У нас тоже были граждане, напуганные изменениями. Особенно это касалось фермеров, сельского хозяйства. Почему тогда они были против изменений? Потому что боялись. Но сейчас они — основные бенефициары произошедших изменений.
У Молдовы еще есть шанс получить третий транш макрофинансовой помощи ЕС в размере €50 млн?
Помощь ЕС не ограничивается суммой, которую вы назвали. В течение семи лет ЕС оказал Молдове помощь на €1 млрд. Вопрос в эффективности использования этих денег. Есть программы в экономической и социальной сферах, есть программы помощи НПО, восстановления после коронавируса. Я не любитель рассуждать на тему денег, но такие возможности есть.
