«Стеклянные здания — это было очень важно». Интервью NM с одним из авторов реформы полиции в Грузии Хатией Деканоидзе
8 мин.

«Стеклянные здания — это было очень важно». Интервью NM с одним из авторов реформы полиции в Грузии Хатией Деканоидзе


Одним из приоритетов пришедшая в Молдове новая власть объявила реформу правоохранительной системы. Новый министр внутренних дел Молдовы Андрей Нэстасе рассказал, что уже обратился за помощью к бывшему ректору полицейской академии Грузии и экс-главе национальной полиции Украины Хатии Деканоидзе. Журналист Петр Гарчу специально для NM поговорил с Деканоидзе о реформе полиции в Грузии, доверии граждан к правоохранительной системе и о том, могла бы ли она применить свой опыт в Молдове.

Справка NM: В 2003 году в возрасте 25 лет Хатия Деканоидзе возглавила администрацию Совета национальной безопасности Грузии при президенте Михаиле Саакашвили. В 2007 году стала ректором полицейской академии Грузии, где внедрила новую систему подготовки кадров. В 2012 году была министром образования Грузии. С 2015 по 2016 годы возглавляла национальную полицию Украины. После увольнения по собственному желанию работала экспертом в области реформирования полиции.

«Нам сказали, что такой проект больше не нужен ни в полиции, ни в министерстве»

Вы уже работали в Молдове экспертом по программе UNDP (программа развития ООН). Можете рассказать подробнее, что представляла собой эта программа?

Это был международный проект, который должен был помочь реформировать полицию Молдовы. Мы работали по двум направлениям. Первое — это новая система рекрутинга (подбора персонала) министерства внутренних дел и особенно полиции. Второе направление — помощь в реформе патрульной полиции, как это было в Грузии и Украине.

Что в итоге произошло с проектом, удалось ли довести его до конца?

Не удалось. Мы написали стратегию нового центра рекрутинга. Эту стратегию утвердил министр внутренних дел. Но потом у проекта возникли какие-то трудности. Нам сказали, что больше такой проект не нужен ни в полиции, ни в министерстве.

Когда это было?

В прошлом году, кажется, в ноябре. Точно не помню.

С чем это было связано, на ваш взгляд?

Я не знаю.

Получается, следующим этапом было уже внедрение стратегии?

Да. Это международный проект. Нашей задачей было помочь экспертизой. Не знаю, что случилось, и почему проект закончился раньше, чем было заложено.

По опыту работы экспертом, что вы можете сказать о правоохранительной системе Молдовы?

«Совковая». То же самое было в Грузии до реформы, в Украине — и до сих есть проблемы в правоохранительной системе.

Что значит «совковая» правоохранительная система?

В первую очередь, это закрытость, низкие зарплаты полицейских, коррупция. Это значит — не иметь бюджета для того, чтобы работали современные технологии.

Одна из проблем Молдовы — «кумовство», у нас это называется «кумэтризм». Как бороться с этим феноменом?

Создание современных рекрутинговых систем, новые конкурсы на должности — это очень важно. Например, в Украине был объявлен конкурс на должность главы полиции. Это было заложено в закон.

В эфире одного из телеканалов глава МВД Молдовы Андрей Нэстасе сказал, что обратится к вам за помощью в реформировании правоохранительной системы Молдовы. Вы готовы выступить как эксперт?

Конечно, я буду гордиться, если мой опыт поможет нашим друзьям и населению Молдовы.

«Уволили весь состав ГАИ и 70% сотрудников МВД»

В каком состоянии была правоохранительная система в Грузии к моменту прихода к власти в 2003 году Михаила Саакашвили, в команду которого вы вошли?

В ужасном. Это была эпоха Шеварднадзе (экс-президента Грузии), и тогда правоохранительная система была самой коррумпированной. У полицейских была очень низкая зарплата. Воры в законе были тесно связаны с правоохранительными органами. То есть коррупция, «кумовство» — все это было нормальной средой.

Как проводилась реформа?

Первое: мы уволили весь личный состав ГАИ и около 70% состава МВД, начиная с высоких чиновников. То есть сменили всю верхушку. Потом сделали новую систему отбора сотрудников и новую систему образования для полицейских. Провели реформу криминальной полиции по принципу «универсального полицейского». Интегрировали розыск и следствие, создав институт детектива. И дали нормальные зарплаты, новые машины, оборудование, форму. Самое главное: доказали всем, что полиция — это орган, который предоставляет людям сервис, а не только карает.

Какая зарплата была у полицейских до и после реформы?

В среднем у полицейского было от 20 до 40 долларов. Зависело от стажа и так далее. После реформы средняя зарплата была около 400 долларов. Когда экономический рост Грузии был серьезный, зарплата составляла около 500 долларов. Это самая низкая зарплата.

Это в какие годы?

Ближе к 2007-2008 годам.

А как боролись с ворами в законе?

Внесли поправки в криминально-процессуальный кодекс. Там было четко сказано, что, если человек относится к организованной преступной группе или говорит, что он — вор в законе, ему грозит срок. Вы знаете, что есть «закон чести», и они обязаны это говорить. Была политическая воля для того, чтобы посадить всех, кто был причастен к организованной преступности.

Вы говорили о том, что в ходе реформы обновились экипировка, машины, повысились зарплаты. Все это требует немалых денег. Финансы поступали из международной помощи или собственных доходов?

Концепция международной помощи заключается в том, что деньги можно потратить на техническую помощь. Прямо выплачивать зарплату из нее нельзя. Международная помощь состояла в тренингах, в создании нового облика полицейского.

Есть теневая экономика. Если она разрушается, то есть все начинают платить налоги, значит, госбюджет пополняется. Так появляется возможность выплачивать нормальные зарплаты. Постепенно мы поменяли машины, оборудование, форму и так далее. Поэтому, когда мы говорим о реформе отдельной отрасли, — такого не бывает. Надо, чтобы и правоохранительная, экономическая, налоговая сферы реформировались и работали нормально.

В ходе реформы многих уволили. Как отбирали новых сотрудников?

Мы сделали отбор прямолинейным и жестким. Он проходил в полицейской академии Грузии. (Деканоидзе возглавляла этот орган с 2007 по 2012 гг — NM). Люди, которые хотели стать полицейскими,  подавали анкету в академию. Первый этап — проверка документов, вычисляли бэкграунд. Второй этап — тестирование логики и общих навыков. Это был логический короткий тест, который давал картину, как человек мыслит. Для полицейского важна хорошая логика. Не так важно, чтобы он хорошо знал  историю Грузии, математику или химию. Еще один тест был психологическим. Мы использовали MMPI (популярный тест, придуманный американскими психологами, который используют для вычисления возможности сотрудников занимать определенные должности, психологическую совместимость и т. д. — NM)  Его использовали и в Украине для отбора новых полицейских. Там есть шкалы, которые показывали, надежен ли этот человек для работы в полиции. Ты можешь быть умным, но работа в системе правоохранительных органов — это значит, что нужно с ответственностью относиться к оружию и так далее. Потом профили, которые составлялись на основе теста, помещались в кадровую анкету. Если сотрудник хотел или хотела получить должность выше, смотрели анкету. Следующим этапом был тест на здоровье. И четвертый этап — собеседование. Были составлены вопросы, которые реально показывали, почему человек хочет стать полицейским.

Почему вообще тогда удалось успешно реализовать реформу полиции и всего МВД в Грузии?

Была политическая воля. Честно говоря, после «Революции роз» мы пришли, не имея раньше никакого отношения к госструктурам, и понимали, что надо работать для страны. Потому что Грузию во время Шеварднадзе называли failed state — неcостоявшаяся страна. Мы все понимали, особенно наши топ-менеджеры, политическая команда, что дальше отступать некуда.

«Главное, чтобы люди понимали, что полиция не прислуживает политикам и чиновникам»

В 2015 году вас назначили сначала советником министра внутренних дел Украины Арсена Авакова, а затем главой национальной полиции. Как вы оцениваете этап своей работы в Украине?

Я очень горжусь работой в Украине. Я имею в виду реформу патрульной полиции, переаттестацию. Для меня это было огромным опытом.

Какой главный успех и главная неудача периода работы в Украине?

Успех в том, что самая первая и до сих пор работающая реформа — это реформа патрульной полиции. Это реформа, результаты которой ощутили люди. Появились новые полицейские, в новой форме, с новым подходом — на улицах Киева, Одессы, Житомира, Львова. Они работали для людей. Вы представляете, каково это было — после ГАИ увидеть патрульного полицейского, который был похож на американских полицейских, общался нормально, не требовал денег.

А самая большая неудача — наверно, то, что потеряли несколько лет, чтобы довести до конца реформу правоохранительной системы. Думаю, проблема в том, что не было политической воли. И, как я и говорила, не бывает реформы отдельных структур.

Вы говорили о важности уровня доверия населения к полиции.

Да, это самый главный показатель.

От чего он зависит и как его повысить?

Самое важное, чтобы люди, особенно на местах, понимали, что полиция работает для них. Важно, чтобы люди понимали, что в криминальной полиции не делают деньги, нет коррупции, а дорожная полиция просто так не останавливает человека. Но важнее всего, чтобы люди понимали, что полиция не прислуживает политикам и чиновникам. Что она подчиняется закону.

Правоохранительная система — это цикл. Нарушение правопорядка — уголовное преследование — задержание — защита прав человека. Это очень важно. Полиция должна соблюдать все международные конвенции по защите прав человека.

Стеклянные здания, которые вы видите и сейчас (речь идет о полицейских участках в Грузии после реформы — NM) — это было очень важно. Когда кого-то задерживали, и он был на допросе, его родственники могли видеть, что происходит внутри. Полиция, прокуратура должны быть прозрачными и некоррумпированными. И должен работать весь цикл. Если полиция хорошо работает, но прокуратура или судебная система — не очень, это означает, что вся работа полиции идет в пустоту. Поэтому повторюсь: не получится реформировать отдельно одну структуру, надо реформировать всю правоохранительную систему.

Петр Гарчу, специально для NM 

Статья подготовлена в рамках программы стажировки, финансируемой Institute of War and Peace Reporting (IWPR) в рамках проекта «Giving Voice, Driving Change — from the Borderland to the Steppes». Взгляды и мнения, высказанные в статье, принадлежат автору и не обязательно отражают официальную политику или позицию Institute of War and Peace Reporting.

x
x

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: