В Польше завершились выборы президента. На них во втором туре и с незначительным отрывом победил действующий глава государства, консерватор Анджей Дуда. Голосование прошло при небывало высокой явке, и интрига держалась до последнего. О выборах, о том, как голосуют русскоязычные меньшинства, как в кампании появились темы вакцинации и ЛГБТ, и что ждет дальше Польшу, — в материале корреспондента hromadske Елены Куренковой.
Все решили несколько тысяч голосов — и действующий президент Польши Анджей Дуда переизбрался на второй срок, опередив конкурента Рафала Тшасковского всего на 2%.
Комментируя свой результат во втором туре и рекордно высокую явку за всю историю Польши, а это почти 68%, Дуда обратился к своим сторонникам: «Все это свидетельствует о том, как сильно вы заботитесь о своей стране».
Контроль над Польшей по меньшей мере в ближайшие три года — до следующих парламентских выборов — останется у консервативной партии «Право и справедливость», которая поддерживает Дуду и имеет большинство в польском Сейме. Надежда на перемены для тех, кто не поддерживал действующего президента, сменилась ожиданием.
Тшасковский, кандидат от оппозиционной «Гражданской платформы», до последнего уверял сторонников в своей вероятной победе. Для этого действительно были основания: после обнародования первых экзит-полов вечером 12 июля разрыв между кандидатами составил всего лишь 0,8%, и все могло измениться. Атмосфера вечера после голосования была настолько напряженной, что Тшасковский даже отказался пожать руку Дуде, пообещав сделать это уже после объявления официальных результатов, — этот эпизод сразу же попал на страницы мировых СМИ. Но потом все-таки пожал.
Большую поддержку Рафалу Тшасковскому накануне выборов оказали жители крупных городов, особенно Варшавы, мэром которой он был с ноября 2018 года. А еще — сторонники либеральных кандидатов, которые «выпали» из избирательной гонки после первого тура, и те, кому последние годы была не по нутру консервативная политика Дуды и его риторика о «польской душе».
Среди сторонников Тшасковского — и представители национальных меньшинств и мигрантов. Накануне и в день президентских выборов hromadske пообщалось с ними об их электоральных настроениях, а также о надеждах и ожиданиях на ближайшие годы в Польше.
Интрига до последнего
«Интересно жить в стране, где за неделю до выборов не знаешь, кто будет президентом», — говорит hromadske Валентина Чубарова, российская правозащитница и антрополог. И шутит, что зато она хорошо знает, кто будет руководить ее родиной и через десять лет. Валентина живет в Варшаве шесть лет, но пока не может голосовать. Впрочем, говорит, что среди ее знакомых — как мигрантов, так и представителей национальных меньшинств, есть сторонники обоих кандидатов.
Для всех результаты выборов до последнего были очень непредсказуемыми. Опросы перед вторым туром демонстрировали разницу между поддержкой Дуды и Тшасковского менее 1%. Причем так сильно она сократилась всего за две недели между первым и вторым турами: 28 июня у Дуды было на целых 2,5 млн голосов больше, чем у его конкурента. Очевидным преимуществом оппозиционного кандидата стала возможность привлечь на свою сторону электорат четырех главных соперников, которые выбыли из предвыборной гонки (несмотря на то, что взгляды у некоторых из них практически противоположные) — самовыдвиженца Шимона Головни, лидера аграрной партии Владислава Косиняк-Камыша, кандидата от левых Роберта Бедроня и, как ни странно, от крайне правых — Кшиштофа Босака.
«В последний раз столь интригующие выборы в Польше были в 1995 году, когда за кресло президента боролись Лех Валенса, первый президент независимой Польши после падения коммунизма, икона «Солидарности», и на тот момент довольно молодой политик Александр Квасьневский из посткоммунистической партии (Социал-демократии Республики Польша — ред.). Для многих поляков было своеобразным оскорблением, что всего лишь через несколько лет после свержения коммунизма посткоммунист баллотируется в президенты. Кампания тоже была очень острая и в конце концов Квасьневский выиграл выборы. Собственно, нынешнюю кампанию сравнивают с той, потому что кандидаты шли буквально процент в процент. И долгое время сохранялся довольно значительный процент тех, кто не решил, за кого он отдаст голос», — объясняет hromadske историк и журналистка Елена Бабакова, которая живет в Варшаве.
Незначительная разница в рейтинге оппонентов дала надежду на то, что каждый голос может повлиять на результат. Поэтому большинство поляков все же определились и решили отдать голос за своего кандидата: как писала Gazeta Wyborcza, желающих проголосовать на выборах было так много, что в некоторых воеводствах приходилось использовать резервные бюллетени для голосования.
В большей части страны голосовать можно было только лично придя на участок (на этот раз даже без детей или родственников, которые не голосуют — вход ограничили из-за коронавируса). Лишь в отдельных гминах (наименьшая административная единица — ред.), где эпидемиологическая ситуация не стабилизировалась, можно было отдать голос по почте. Кстати, из-за формата голосования в разгар пандемии разгорелись нешуточные споры. Выборы, назначенные на 10 мая, правящая «Право и справедливость» требовала провести вовремя — по почте. Оппозиция настаивала на изменении даты голосования, потому что подготовить и доставить бюллетени всем 30 млн польских граждан было бы проблематично.
«В апреле рейтинг Дуды составлял около 60%. Соответственно, ПиС до последнего момента оттягивала окончательное решение, что делать с голосованием 10 мая. Для них это было выгодно, поскольку в апреле все были в стрессовом состоянии: есть угроза, возрастает потребность в «сильной руке» — а именно так показала себя ПиС, именно поэтому у нее был большой интерес к этой дате выборов. Для оппозиции, напротив, наиболее благоприятным вариантом было бы, если бы было введено чрезвычайное положение. Это означало бы, что выборы автоматически перенеслись на срок чрезвычайного положения, плюс еще 60 дней. То есть на осень — а именно на осень экономисты прогнозировали в Польше пик экономической рецессии, значит, придется платить по конкретным счетам и за эту пандемию, и за локдаун. Наконец, выбрали некое промежуточное решение — ни нашим, ни вашим», — говорит Бабакова.
Для Тшасковского оттягивание выборов стало шансом показать себя: он не планировал баллотироваться в президенты ранее 2025 года. Однако, планы изменились, и оппозиционная «Гражданская платформа» выдвинула именно его — Тшасковский включился в гонку только 15 мая, почти через полгода после неофициального старта предвыборной кампании. А для Дуды это была возможность также расположить к себе новый сегмент электората — тех, кто выступает против вакцинации. В последние дни перед вторым туром Дуда заговорил об их поддержке — при том, что ранее даже ездил в США, чтобы договориться с Трампом о приобретении вакцины от коронавируса.
Но в целом коронавирус во время избирательной гонки отошел на задний план: политики больше не агитировали людей оставаться дома, устраивали предвыборные митинги, на которые, конечно, приходили без масок. Дуда даже ездил в Силезию, где встречался с шахтерами — в то время, когда именно там случилась вспышка коронавируса. Это — особенность польской предвыборной кампании: агитация ведется не только в крупных городах, но и в регионах: прежде всего это важно для Дуды, поскольку значительная часть его электората — это как раз жители сел и небольших городков. Туда лидер чаще всего и направлялся на своем узнаваемом «Дуда-бусе».
Перед выборами Тшасковскому выразили поддержку нескольких крупных городов Польши. Кроме того, как и Дуда, он также ездил по регионам, а, находясь в Ольштыне, даже обратился к украинцам — пообещав им на украинском языке, что они «не будут разделены, потому что все являются гражданами нашей отчизны», подчеркнув таким образом, что они являются полноценной частью польского общества. Впрочем, такой «жест» в сторону национальных меньшинств — скорее исключение: на этом вопросе внимание особо не акцентировал ни один из кандидатов.
Президенты прошлого и будущего
«Хотите узнать, как голосуют русскоязычные меньшинства? Все, кого я знаю, за Тшасковского. По моему мнению, это потому, что он — просто меньшее зло. Для нацменьшинств у него нет никакой программы поддержки. Нас не устраивает, что решение в этой стране принимает только один человек, и это не Дуда», — говорит hromadske Светлана Некрасова, намекая, что вся власть в стране сейчас сосредоточена в руках правящей партии «Право и справедливость» и ее лидера — Ярослава Качинского. В Facebook в день голосования Светлана выкладывала фото с участка и призывала всех приходить на выборы.
Она говорит, в первом туре поддерживала Роберта Бедроня, главу делегации Европарламента по связям с Беларусью. Часть белорусов в Польше симпатизировала Бедроню, в том числе и за его призывы ужесточить санкции против режима президента Александра Лукашенко на фоне «зачисток» оппозиционных кандидатов на выборах 9 августа. Томаш Сулима, заместитель главы городского совета города Бельских-Подляское, где сосредоточена значительная часть белорусского национального меньшинства, говорит, что еще одним фаворитом был беспартийный кандидат и журналист Шимон Головня, которого называют «польским Зеленским».
«Кроме Головни, еще голосовали за Тшасковского, но поддерживали и Дуду, прежде всего из-за таких его социальных проектов, как дополнительная пенсия. Кандидата от нынешней власти в 2010-м поддерживало около 80% белорусов, на нынешних выборах — около 20%», — говорит Сулима. По его словам, больше всего в риторике Дуды белорусов отпугивает акцент на польской национальной памяти и болезненных для других народов исторических вопросах.
«Дуда в 2016-м принимал участие в захоронении командира польского партизанского соединения Зигмунта Шендзеляжа “Лупашко”, который в Белостоксом районе сжег два белорусских села после войны. Кроме того, нынешняя власть провела декоммунизацию, которую многие не поддержали: например, они хотели убрать из моего родного города Бельских-Подляшский памятник Брониславу Тарашкевичу, это белорусский довоенный политик, создатель белорусской грамматики, покровитель местной средней школы: его улица есть в нашем городе. Что касается нацменьшинств: в начале своего срока Дуда наложил вето на поправки к закону о национальном языке меньшинств, которые должны были облегчить жизнь кашубам — это этническое меньшинство в окрестностях Гданьска. Эта поправка должна была упростить кашубам общение на их родном языке в офисах. Дуда также не видел необходимости признавать важность силезского языка и выделять силезцев как меньшинство», — объясняет Сулима.
Мирослава Керик, гражданка Польши украинского происхождения, которая баллотировалась на выборах в Сейм осенью 2019-го от оппозиционной коалиции, говорит, что не видит улучшений и в польско-украинских отношениях по историческим вопросам.
«В польской политике история встала фактически на первое место в отношениях с Украиной. Частое поднятие исторической темы, отсутствие диалога за последние пять лет ухудшили восприятие друг друга. В исследованиях граждан других стран здесь, всех иностранцев поляки уже воспринимают хуже, чем раньше, не только украинцев — в отношении чувствуется национализм, и это, к сожалению, и в ущерб меньшинствам, которые здесь живут, и в ущерб добрососедским отношениям», — говорит Мирослава Керик.
Как отмечают эксперты, нынешняя президентская кампания оказалась для поляков поляризующей. Прежде всего потому, что Дуда и поддерживающая его партия «Право и справедливость» сделали ставку на националистические лозунги о «польской душе», которой якобы не хватает оппозиционному кандидату. Тшасковский перед выборами много говорил о необходимости наладить отношения с европейскими партнерами и мало — об истории и национальной идентичности. Но возраст и историческая память на самом деле не главное, что влияет на решения, за кого голосовать.
«Как показывает социология, более всего на то, за кого вы отдадите свой голос, в Польше влияет ваш гендер. Женщины гораздо более либеральны, чем мужчины. Среднестатистические мужчины выбирают гораздо более консервативных кандидатов, женщины — более либеральных. Здесь хороший кейс Кшиштова Босака, кандидата от правых, который отпал после первого тура, но набрал более 6% голосов. За Босака проголосовал каждый десятый польский мужчина, но только каждая 25-я польская женщина. Второе, что влияет — в каком населенном пункте вы проживаете. Чем больше населенный пункт, тем вы либеральнее», — говорит Елена Бабакова.
Действующие польские власти за несколько дней до второго тура пообещали расследовать вмешательство Германии в выборы. Мол, именно Берлин поддерживал Тшасковского и пытался повлиять на результаты выборов через публикации в польских изданиях, которыми владеет немецкий концерн Axel Springer.
В противоположность этому стоит напомнить, что все государственные медиа в Польше как раз подчинены правящей партии. О том, какой грязной в них была кампания против оппонента на выборах, свидетельствует доклад ОБСЕ. Его вывод таков: более 82% постов на странице государственного вещателя TVP в Facebook были откровенно ненавистническими. На тезис о вмешательстве в выборы у оппозиции тоже был контраргумент: накануне первого тура именно Дуда ездил в Вашингтон на встречу с Дональдом Трампом, и тот выразил свою поддержку действующему польскому лидеру.
«Я боюсь, какие это последствия может иметь в будущем. Если выигрывает Дуда, то это закончится только кампанией или будет продолжаться в риторике? К сожалению, это негативно влияет на настроения, увеличивает конфликт в обществе. У нас теперь Польша разделена на две части. Это очень большой раскол, и чтобы его сгладить, нужны годы», — считает Керик. Она надеялась, что в случае победы Тшасковского можно было бы надеяться на улучшение диалога — как украинско-польского, так и внутри страны.
Война с инаковостью
«Мне кажется, что люди не очень смотрят на вопрос внешней политики — его почти не было в избирательной кампании. Большинство людей беспокоит и большинству нравится, что Дуда и ПиС сделали много, чтобы улучшить жизнь обычном рядовому гражданину Польши, включая “программу 500” (программа социальных выплат на сумму 500 злотых ($127) родителям на каждого ребенка ежемесячно), которая хорошо заработала. Можно говорить, что это подкуп избирателей — но это было не только избирательное обещание, они это действительно реализовали. И если посмотреть на уровень жизни рядового поляка, то действительно в последние годы чувствовались улучшения», — говорит польский журналист Петр Андрущенко.
Он — поляк украинского происхождения, уже много лет живет и работает в Киеве. Мы общаемся с ним у Консульского отдела посольства Польши в Украине, где он голосует. Говорит, никогда не пропускает выборы, как и сотни тысяч поляков, которые регулярно и активно голосуют за границей. Доля таких избирателей имеет особое значение, когда разница между кандидатами очень мала. Андрусечко говорит, что больше всего его тревожит то, что Польша сейчас начала удаляться от европейских ценностей, к которым стремились раньше.
«Я вижу несколько авторитарных моментов, которые начали появляться в политике ПиС — для меня это очень печальные вещи, связанные с попытками уничтожения некоторых институтов демократии, которые были созданы в Польше в 1989 году. Вопрос независимости судов, уничтожение независимого общественного телерадиовещания: потому что по сути и телевидение, и радио общественное, которые были в Польше очень сильными, теперь стали просто государственными. Помню, как первый раз приехал в Украину в конце 1990-х, я тогда как раз следил за президентскими выборами 99-го года. Я впервые столкнулся с таким понятием как “админресурс”, и мне даже сложно было объяснить его в Польше. Но, к сожалению, я вижу, что теперь он используется и в Польше».
Еще одна «европейская» тема, которая очень резко определила настроение президентской кампании в этот раз — отношение к ЛГБТ-сообществу. Дуда решительно выступал за традиционную модель семьи и на своих предвыборных митингах запомнился гомофобными заявлениями вроде: «Нас пытаются убедить, что это люди. Но это всего-навсего идеология». Также предлагал внести поправки в Конституцию, которые бы запретили однополым парам усыновлять детей. Такая риторика из уст нынешнего и (на тот момент — вероятного) будущего президента многим не понравилась. Впрочем, от ПиС и государственного телевидения она звучала регулярно, хотя и не так агрессивно, объясняет hromadske польский ЛГБТ-активист Барт Сташевский.
«Долгое время мы чувствовали неприятие от католической церкви, точнее от их прессы, которая в прошлом году говорила, что мы — «радужная болезнь», проклинала нас и призывала с нами бороться. Такая же риторика многие годы продвигалась партией ПиС, вероятно, не так сильно и концентрированно во времени, но в разные периоды. Также польское государственное телевидение использовалось как оружие против ЛГБТ-сообщества. Это чувствовалось в отдельных программах и документальных фильмах, которые создало польское телевидение по поручению правительства. Но в целом, я думаю, что польское общество — не гомофобное общество», — говорит Сташевский.
Оппонент Дуды Рафал Тшасковский, напротив, известен тем, что будучи мэром Варшавы подписал «Хартию ЛГБТ+» в защиту сексуальных меньшинств. Впрочем, в своей предвыборной кампании он не акцентировал внимание на этом вопросе.
«Это показывает общую атмосферу в Польше, где нагнетается ужасная истерия. Тшасковский как раз не такой уж радикальный сторонник меньшинств, как говорит Дуда и как, вероятно, хотелось бы мне. Мне бы хотелось, чтобы он радикально представлял либеральные европейские ценности, но он понимает, в какой стране он баллотируется, и если заявит о каких-то более решительных взглядах, шансов у него никаких. Поэтому он очень умеренный либерал. А из него пытаются сделать борца за права ЛГБТ, очень смешно», — говорит Валентина Чубарова.
Новая традиционная Польша и ее соседи
«Я понимаю, что страна, в которой так говорят о меньшинствах, страна, где язык ненависти уже становится нормой — и на телевидении, и в жизни, — становится менее безопасной, чем та, в которую я приезжала. Понятно, что с победой Дуды ничего суперстрашного здесь не произойдет — ни нацистской Германии, ни путинской России. Но атмосфера все менее комфортная, меньше свободы слова, больше напряжения в воздухе, ксенофобия — все это постепенно возникает здесь», — отмечает Чубарова.
Польша — мононациональная страна. Но несмотря на то, что исторически в отдельных регионах сосредоточены представители украинского, белорусского и других национальных меньшинств, Совет Европы в последние годы фиксирует рост нетерпимости по отношению к ним со стороны этнических поляков. Эксперты отмечают, что именно поэтому принципиальным на выборах для нацменьшинств было как раз голосование за Польшу, которая была бы государством польского народа, а не только этноса, комфортной для граждан Польши различного происхождения и вероисповедания.
Те, кто поддерживал очень «пропольскую» политику Анджея Дуды и партии ПиС, могут выдохнуть с облегчением, по крайней мере до 2023-го года, когда должны состояться новые парламентские выборы, а поддержка ПиС вероятно ослабнет. Накануне выборов у многих были опасения, что в случае победы Тшасковского Польшу ждали бы непростые времена, когда политические предпочтения президента не совпадали бы с решениями Сейма. Однако на самом деле полномочия президента в Польше ограничены, поэтому решительных изменений не стоило бы ожидать сразу. Что важно для соседей Польши — внешняя политика тоже не должна была особенно измениться.
«Если говорить именно о восточной политике, то между ПиС и “Гражданской платформой” гораздо больше сходств, чем различий. Ключевые отличия между ПиС и “Гражданской платформой” сегодня лежат в области европейской и евроатлантической политики, поскольку здесь ПиС предлагает делать значительно большую ставку на США, а ”Гражданская платформа” говорит о сбалансированности интересов, что надо сохранять одинаково прочное партнерство и с Вашингтоном, и с Брюсселем, а также подчеркивает важность сотрудничества в Веймарском треугольнике, то есть с Парижем и Берлином», — объясняет Елена Бабакова.
И «Платформа», и ПиС поддерживают суверенитет и территориальную целостность Украины, осуждают аннексию Крыма, выступают за выполнение Минских договоренностей и сохранение санкций против путинского режима, пока Минские договоренности не будут выполнены, а Крым не будет возвращен Украине. Единственное отличие: ПиС в этой политике в отношении России больше опирается на американское влияние, в том числе и в Европе. Но это, вероятно, изменится раньше, чем в Польше произойдут парламентские выборы: в ноябре США выбирают нового президента.
При поддержке Медиасети
