Этот проект о нашем непредсказуемом прошлом. О людях, которые жили на этой земле до нас. О самой этой земле, тысячелетиями служившей местом встречи непохожих друг на друга культур и народов.

Это несколько историй о том, как на этой земле чужие становились своими. О тех местах, которые все еще хранят память об этом. О тех временах, когда именно тут люди искали и находили самое бесценное сокровище - общий язык.

В фантастической литературе и в кинофантастике часто присутствует один волнующий момент – встреча людей с гуманоидами. Этакими человекоподобными существами, наделенными более развитыми способностями и талантами. В зависимости от сюжета эта встреча может быть предельно опасной, а может сулить начало новой эры всекосмического взаимопонимания, любви и дружбы.

Дело в том, что этот расхожий мотив, как выясняется, не столь фантастичен. В каком-то смысле он опирается на документально зафиксированные события. Такая встреча действительно была.

Состоялась эта встреча примерно 50 тыс. лет назад. Только то человечество, которое тогда встретило странных пришельцев, выглядело несколько иначе, чем мы. Ученые называют этих людей неандертальцами – по месту первого обнаружения их останков в долине Неандерталь под Дюссельдорфом.

Тем не менее непривычный вид пришельцев наверняка вызывал у неандертальцев смешанные чувства – от тревоги и ужаса до эстетического восторга. Мы точно знаем, как эти пришельцы выглядели. Как это и положено всяким гуманоидам, они были в чем-то похожи на самих неандертальцев. Но более всего они походили на нас – на нас теперешних. И все оттого, что они, собственно, и были нашими прямыми предками. Антропологи называют их homo sapiens или кроманьонцами от французского грота Кро-маньон, где впервые и были обнаружены их останки.

По словам Вишняцкого, костные останки нескольких достаточно ранних европейских homo sapiens проанализировали, и выявили последовательности ДНК, типичные для неандертальцев. Особенно интересные данные, говорит ученый, получили в результате анализа челюсти человека современного, несомненно, анатомического типа, найденные в «Пещере костей» (Peștera cu oase) в Румынии.

Неандертальцы появились в Молдове - на левобережье Прута - не позже 55 тыс. лет назад. Рядом с селом Тецканы в Бричанском районе была обнаружена одна из их многочисленных стоянок. Но именно там была получена такая определенная - радиоуглеродная дата.

Автор фильма, доктор истории Высшей антропологической школы Молдовы Марк Ткачук на протяжении всей первой серии периодически появляется в кадре, показывая и рассказывая о местах на территории республики, где жили неандертальцы. Например, одно из таких мест - грот у села Буздужаны Единецкого района. «Здесь неандартальцы жили своей не простой человеческой жизнью. А что мы, собственно, знаем об этой нашей родне? Вроде бы все, что нам известно, не дает основания для особой гордости! Волосатые, обезъяноподобные, мычащие, примитивные существа. Что называется: послал бог родственничков!» - восклицает историк.

Оказывается – все не так. Понаехавшие сюда из Африки сапиенсы выглядели достаточно импозантно.

Но это еще не все. Оказывается, что в отличие от смуглых хомосапиенсов, неандертальцы были светлокожими и, скорее всего, рыжими. Особой растительности на их теле не было. Приземистые, ширококостные, с развитой мускулатурой людей, не покидающих фитнес-зала.

Как объяснил Вишняцкий, современные люди, живущие в разных регионах, не похожи друг на друга, и неандертальцы тоже были не похожи, может быть, в меньшей степени, но тоже не были абсолютно однородны. Сейчас многие антропологи говорят о том, что можно выделить, по крайней мере, три таких неандертальских морфотипа, причем это подтверждается и генетическими данными, которые постепенно накапливаются во все большем количестве.

По словам ученого, самый классический тип неандертальцев жил в Западной Европе и как раз в Западной Европе меньше всего свидетельств скрещивания между неандертальцами и homo sapiens. «А у популяции неандертальцев, которая обитала в Центральной Европе, эти классические неандертальские черты были выражены не столь отчетливо, они были как бы сглажены, смягчены, и для Центральной Европы как раз есть наибольшее количество и анатомических, и генетических свидетельств скрещивания», - рассказал Вишняцкий.

Ко временам появления африканских беженцев – людей современного облика - неандертальцы около 700 000 лет живут в холодной Европе. Если и существовали когда-либо в истории подлинные, настоящие европейцы, то это они – неандертальцы. У них была своя, судя по всему, достаточно развитая речь. Европейская речь. В отличие от всех языков, на которых говорит современное человечество и которые восходят к одному африканскому праязыку. Покатый лоб с надбровными дугами не должен вводить в заблуждение. Объем мозга у них был на целую сотню кубических сантиметров больше, чем у современных людей.

«Хотя, конечно, интересно, кто кого любил больше? Горячие африканские парни неандертальских блондинок? Или, напротив, неандертальские парни не могли устоять перед томными чарами смуглолицых незнакомок?» - как будто спрашивает у зрителей закадровый голос.

В любом случае 50 тыс. лет назад обстановка благоприятствовала наведению мостов между двумя человеческими видами. Молдавским неандертальцам в этом смысле особенно повезло. Лютый холод оледенения предшествующего периода отступил, а очередное и последнее оледенение наступит только через 20 тыс. лет. К этому времени неандертальцев тут уже не будет. Таким образом, времена, когда Молдова подверглась своей первой европейской модернизации, то есть когда неандертальцы добрались до этих территорий, считаются самыми «успешными» в истории всего неандертальского вида.

Археолог показывает остатки кремневых орудий труда. По его словам, примитивными их может считать только тот, кто ни разу ни пытался сделать что-то подобное. «Это кремневый нуклеус. Большой, кремневый камень, от которого откалывались отдельные отщепы, которые потом превращались в острые, как бритва орудия», - объясняет Ткачук.

Целое современное направление – экспериментальная археология – занята сегодня восстановлением утраченных навыков изготовления орудий труда первобытных людей. Молдавский археолог, доктор истории Сергей Коваленко овладел этой премудростью в совершенстве и, наверное, мог бы 40 тыс. лет назад преподать настоящий мастер-класс по этому ремеслу.

В фильме он подробно показывает и рассказывает, как неандертальцы изготавливали орудия труда.

С охоты неандертальцы возвращались домой, а домами им служили, как правило, пещеры, гроты, скальные навесы. Хотя неандертальцы уже умели строить жилища из деревьев или бивней мамонта. Вот еще одна люксовая жилплощадь неандертальецев – грот Тринка в Единецком районе. Сегодня можно легко себе представить, как тут, у края скалы, родичи ждут охотников. Наверняка, они волнуются, ведь охотники сами могут стать добычей пещерного льва или пещерного медведя, которые тут водились в изобилии. Их кости тут тоже обнаружили, а это свидетельство того, что неандертальцам удача все-таки не раз улыбалась.

Еще один объект неандертальской недвижимости — грот Ла Сэрэтурь в Рышканском районе.

«Тесноватый, надо сказать, — рассказывает о гроте Ткачук. — Учитывая, что обычное неандертальское стойбище насчитывало до 20-30 человек, очень сложно себе представить, как здесь можно было наладить совместный коммунальный быт. При том, что, как на это прямо указывают специалисты, неандертальцам было свойственно особое великодушие: своих неполноценных сородичей, не способных прожить без посторонней помощи, они не бросали, ухаживали за ними. Иными словами, в гроте этом было полно народу. Да и дел невпроворот. Кроме добычи и приготовления пищи, нужно было выделывать шкуры для одежды, растирать охру для ритуальных целей, вырезать из кости украшения. Все это неандертальцы умели делать и делали ничуть не хуже следующего поколения людей, которое сюда прибыло».

Как долго неандертальцы продержались в бассейнах Прута и Днестра, точно сказать пока невозможно. Но очень похоже, что последние из них исчезли уже после того, как в регионе появились первые представители нашего вида.

По словам Ткачука, исключением может быть грот у села Брынзены в Единецком районе. «Археологи, проводившие раскопки, обнаружили тут орудия достаточно архаического типа. Тем не менее радиоуглеродные датировки, которые были получены здесь, говорят, что люди, жившие здесь, увы, с неандертальцами уже не встретились», — пояснил историк.

Тем не менее, если подыскивать возможное место гипотетической встречи «двух человечеств» на молдавской земле, то произойти она могла вот где. Исследователи считают, что внимание следует обратить, прежде всего, на северо-запад Молдовы, на так называемую толтровую зону с ее многочисленными пещерами, гротами и скальными навесами.

Показывая грот у села Старые Дуруиторы, Марк Ткачук, ссылается на мнение археологов, которые считают, что самые нижние слои оставлены здесь неандертальцами, а более поздние, верхние, людьми современного вида.

«Если встреча неандертальцев и людей современного вида где-то и произошла, то, скорее всего, она произошла именно в этом гроте», - говорит ученый.

И вообще весь окружающий район привлекал к себе представителей обоих человечеств. С древнейших времен этот район отличался и богатыми биоресурсами – в первую очередь промысловыми животными. Не случайно по числу и плотности памятников каменного века этой поры он занимает второе место в Восточной Европе.

Но тем не менее неандертальцы не сохранились. Они вымерли, и это вымирание достаточно синхронно связывается с появлением людей нашего облика. Увы, но приходится признать, что это стало, в общем-то, главным и печальным итогом встречи «двух человечеств».

Существует множество гипотез, отчего исчезли неандертальцы и отчего хомо сапиенсы одержали верх в этой встрече.

К примеру, Вишняцкий уверен, что неправомерно говорить о вымирании, исчезновении, а, скорее всего, следует говорить об ассимиляции, на что и указывают результаты генетического исследования челюсти из пещеры Ку оасе. По его словам, то же самое вполне могло иметь место и на территории, смежной с румынской Трансильванией, на территории Прутско-Днестровского междуречья.

Действительно, вряд ли приходится говорить о геноциде, который устроили наши африканские предки местному европейскому сообществу. Хотя нельзя исключать, что неандертальцы могли стать жертвой каких-то новых болезней, привнесенных пришельцами, и к которым у неандертальцев не было иммунитета.

Есть и весьма неожиданные версии. Доктор Лаура Лонго из Сингапурского технологического университета, исследуя под микроскопом каменные орудия, в том числе с территории Молдовы, пришла к удивительному наблюдению. С приходом хомосапиенсов тут появляются вот такие камни-растиральники. На них с помощью электронного сканирования под микроскопом можно обнаружить следы углеводов, а точнее, крахмала.

Гипотеза Лонго состоит в том, что следы крахмала на растиральниках, равно как и сами растиральники – свидетельство серьезного гастрономического преимущества хомосапиенсов.

С этим категоричным выводом не согласен известный русский исследователь Станислав Дробышевский. Он полагает, что реальная картина была гораздо сложнее.

Дробышевский:

Палеогенетики пытаются свою сторону осветить и показывают, что вроде бы у неандертальцев не вырабатывался фермент амилаза, ответственный у человека за расщепление углеводов. Но, если честно, то мы очень плохо знаем, как у современных людей генетика связана с итоговой биохимией и с тем, что может человек есть, а что не может. Поэтому говорить, что там было у неандертальцев, очень рискованно. А некоторые данные прямо всему этому противоречат. Например, в 2017 году была работа, которая показала, что неандертальцы из Эль-Сидрона (пещера в Испании), судя по палеогеному из зубного камня, то есть они взяли генетику из зубного камня того, что они ели, и получилось, что у них в пище вообще не было млекопитающих, и у них там какие-то грибы, тополь, еще что-то такое, какая-то дребедень растительная, бактерии какие-то есть, но мяса там нет. И получается, что, если верить ДНК зубного камня, то неандертальцы — вегетарианцы. Другое дело, что данные по самым древним европейским кроманьонцам, например, из пещеры Ку оасе, Байе де фер, показывают то же самое, что они тоже были суперхищники и тоже ничем в этом смысле от неандертальцев не отличались. Чем больше мы это изучаем, тем больше приходим к выводу, что, наверное, у первых неандертальцев и первых кроманьонцев не так уж запредельно отличалась диета. По крайней мере, не больше, чем у разных групп современного человечества. Потому что если мы посмотрим сейчас, мы можем найти группу эскимосов, которые тоже едят одно мясо, и каких-нибудь южных китайцев или индийцев, которые питаются одним рисом.

Исследователи явно не собираются прекращать дискуссию о причинах исчезновения неандертальцев. Ее самый интригующий этап разворачивается буквально на наших глазах.

Но уже сегодня мы обладаем одной твердо доказанной, но все еще очень непривычной истиной. Мы – современные люди – несем в себе гены обоих человечеств.

И знание об этом, в известном смысле, нас обязывает быть не просто людьми, а дважды людьми.

Особенно тогда, когда мы встречаемся с теми, кто на нас не похож, кто говорит и выглядит иначе, с кем, как считается, невозможно найти общий язык.

Этот проект о нашем непредсказуемом прошлом. О людях, которые жили на этой земле до нас. О самой этой земле, тысячелетиями служившей местом встречи не похожих друг на друга культур и народов.

Это восемь историй о том, как на этой земле чужие становились своими. Как они находили ОБЩИЙ ЯЗЫК. И, конечно, о тех местах, которые все еще хранят память об этом.

Найти общий язык со своей памятью совсем не просто. И в истории цивилизаций провалы памяти – обычное дело.

Когда наступает очередное торжество всеобщей заурядности, особенно не верится, что когда-то мы, люди, были способны на большее. Не где-то там, где всегда хорошо, тепло и сыро. А на этой самой земле, которую сейчас принято покидать. Которая, как считается, лишена не только будущего, но и прошлого.

То есть трипольская цивилизация просуществовала на 700 лет дольше, чем Рим и примерно на 700 лет меньше, чем Египет. Невероятно! Выходит, что в коллективном цивилизационном забеге она занимает первое место в Европе и второе в Средиземноморье!

Например, керамику, которую трипольцы делали без гончарного круга, опять научатся делать только тысячелетия спустя. Но уже на гончарном круге.

Манзура считает, что, «даже если это преувеличение, то оно явно незначительно, поскольку образцы трипольской антропоморфной реалистической пластики безусловно можно отнести к наиболее ранним в истории человечества проявлениям высокого искусства.

Ученые считают, что знаки, часто встречающиеся на сосудах времен Триполья, вообще напоминают связанный текст, некое повествовательное изложение.

Профессор Дергачев сожалеет, что мы можем лишь гадать о том, какие сюжеты пересказывают мастера трипольской росписи.

Сотрудник Национального музея истории Молдовы Вячеслав Бикбаев, десятилетия отдавший изучения трипольской культуры, похоже, ориентируется в этой символике достаточно уверенно. По его мнению, была совершена революция в росписи. Описывая особенности символики трипольской культуры, музейный служитель рассказал, что трипольцы хотели более широко самовыражаться.

Вот так выглядят трипольские мадонны, в которых многие исследователи видят образ богини-матери. Тут мы их показали неправильно, так, чтобы вы смогли лучше их рассмотреть. Вообще-то эти статуэтки возлежат. Как правило, на таком троне, оформленном в виде стилизованной фигуры быка. Так, как эта статуэтка, найденная на трипольском поселении у села Путинешть Флорештского района.

Леонид Мосионжник уверен, что эта цивилизация – своеобразное эхо великой неолитической революции, случившейся за пять тысяч лет до того. Революции, покончившей навсегда с мраком собирательства и охоты как единственного способа добыть пропитание и осветившей новую эру – земледелия и скотоводства. «И трипольская цивилизация будто намерено вобрала все известные инновации этой творческой эпохи», - считает историк.

И действительно, каменные орудия в это время изготавливают с ювелирным совершенством. Старший научный сотрудник ИИМК РАН, Санкт-Петербург, Наталья Скакун рассказывает, что не каждый человек мог сделать пластины, это должен был делать мастер. Кроме того, по ее словам, существовали специальные мастерские по изготовлению этих изделий. «Вот эта пластина сырьем характерна для северо-западной Украины, для таких памятников, как Бадаки. И вот просто интересно – какие были связи между трипольским населением Украины и трипольским населением Молдовы. Потому что, значит, шел обмен сырьем и готовыми орудиями труда», - пояснила Скакун.

Их начинают шлифовать и сверлить. Появляются вот такие изящные топоры, долота и тесла, наконечники копий и стрел.

На всей трипольской цивилизации улавливается отпечаток демонстративной элегантности – от керамики и украшений до одежды и внешнего облика ее создателей.

По словам Манзуры, считается уже доказанным, что у трипольцев был вертикальный ткацкий станок, который позволял производить достаточное количество полотна для того, чтобы одеть все население. «И мы можем только представить, как выглядели трипольские дамы в своих льняных раскрашенных платьях или мужчины, затянутые в кожу. И, безусловно, мы можем сказать, что это было хорошо одетое общество», - подчеркнул историк.

К этому прибавляется главное открытие эпохи - выплавка меди. Сначала для изготовления украшений, рыболовных крючков, иголок, а впоследствии топоров и тесел.

Доктор Манзура полагает, что клад и для своего времени был настоящим сокровищем.

«И по тем временам, когда он был сокрыт, и сейчас он может рассматриваться как реальное сокровище. Этот клад не был достоянием одного могущественного лидера или очень богатого человека. Скорее всего, предполагается, что это было достояние всей общины, и сокрытие этих сокровищ и их переправка в мир мифический, как некое подношение далеким усопшим предкам, свидетельствует об очень сложных мировоззренческих, социальных представлениях носителей этой культуры».

Марк Ткачук рассказывает, что первое поселение трипольской культуры в Молдове у села Петрены раскопал чуть более столетия назад Эрнст Романович фон Штерн. «Но методы детективного расследования современной археологии позволяют с высочайшей достоверностью восстановить на этом месте совершенно неожиданную картину, которую даже самое изощренное воображение не сможет разглядеть в этом унылом и заурядном пейзаже», - продолжает он.

По словам Цэрнэ, речь идет о достаточно быстром, может даже одномоментном сооружении огромного города по единому устроенному плану, который просто поражает своей симметричностью, уровнем протоурбанного планирования и мастеров, которые могли придумать и по этому плану выстроить крупное поселение. Историк рассказывает, что, например, на поселение Столничены есть десятки входов, которым соответствуют крупные улицы, расстояние между каждой из этих улиц - ровно 100 метров. «То есть, даже в настоящее время при наличии теодолитов, тахеометров и другой инженерной аппаратуры, такой точности не так просто достичь. Этому предшествуют большие и сложные расчеты на компьютерах. Шесть тысяч лет назад об этом не могло быть и речи», - говорит Цэрнэ.

Такие гигантские суперцентры прежде были известны только на Южном Буге и считались некой аномалией.

Сейчас они открыты в Молдове. И облик этих протогородов вносит принципиальные изменения в представления об уровне развития трипольской цивилизации, о времени начала урбанизации в человеческой истории.

Такого же мнения придерживается и Валентин Дергачев: «Это факт. Их с самого начала интерпретировали как протогорода. Правда, классическое правило городской застройки предполагает обязательное наличие святынь, то есть мест святых и зданий административного правления. Такие пока не выявлены».

По словам Цэрнэ, если говорить о Прутско-Днестровском междуречье, то следующее по времени появление крупных человеческих агломераций, насчитывающих десятки гектаров, это знаменитый Старый Орхей в XIV столетии после Рождества Христова. Он поясняет, что по времени расстояние между трипольскими протогородами и первыми средневековыми городами в Молдавии составляет не одну и не две тысячи лет.

По мнению Манзуры, диссонанс этой картины в том, что в трипольской культуре пока не обнаруживается явных признаков виноделия. Он считает, что это может быть связано в первую очередь с несовершенством исследований. Дело в том, что на том же самом поселении Декили-Таш в греческой Македонии проводился химический анализ стенок сосудов, который и позволил выявить всю ту свиту кислот, которая присуща вину. «Если такие анализы будут проводить и по трипольской керамике, я нисколько не сомневаюсь, что следы вина будут обнаружены», - убежден Манзура.

Винный аргумент, конечно, не является безоговорочным пропуском на вип-трибуну клуба цивилизаций. Но и без него открытый археологами пласт нашей биографии поражает главным – тем, что это действительно целый мир, отдельный мир. Непохожий на то, что длилось тысячелетиями раньше, и уж тем более на то, что пришло ему на смену позже.

Следующая эпоха – эпоха бронзы, колесниц, курганов и переселенческих волн скотоводов востока стерла из памяти все достижения предыдущих двух тысячелетий. И если бы не археология, мы бы никогда не узнали, никогда бы не припомнили об этом почти толкиеновском Средиземье, об этой уникальной цивилизации первых городов, расписанных двухэтажных домов с круглыми окнами, первых скульптурных портретов и попыток изобретения письменности.

Мы никогда бы не узнали о том, что путь в истории – не восходящая линия, а запутанный клубок обретений, открытий, катастроф и забвения. Что наши страхи и опыт в чем-то уже переживались в прошлом, что мы – не одиноки в своих тревогах за будущее. Это было, а, значит, будет еще не раз. Особенно если посмотреть на себя с высоты трипольской цивилизации.

«Бывают странные сближенья». Эта известная пушкинская фраза всякий раз приходит на ум, когда встречаешься с причудливыми совпадениями, которые подбрасывает история.

Интрига разворачивалась, будто по испытанному сценарию эпохальных поединков и эпических турниров. К месту действия, как на поле битвы, поочередно прибывают герои. Место уже выбрано: треугольник между Карпатами, Днестром, Нижним Дунаем и побережьем Черного моря.

Стадий — мера длины. Во времена Страбона — это примерно 178 метров. Несложно посчитать, что 260 стадий от устья Днестра — это 46 километров. Именно на таком расстоянии находится Паланка от современного устья древнего Тираса. И недавние раскопки здесь действительно выявили настоящий слой античного поселения с амфорами и чернолаковой керамикой конца III века до н.э.

Само их появление тут — результат эпохальной революции, на тысячелетия вперед изменившей ход евразийской истории. Это своеобразный стартап, развившийся в глубинах Азии до масштабной и впечатляющей инновации.

Удивительное дело: примерно в это же время античный мир узнает еще об одном мудреце, религиозном реформаторе и божестве в одном лице. Впечатление было довольно сильным. Да и народ, в среде которого появилась подобная персона, был удостоен самых изысканных комплиментов древнегреческих историков.

Язык фракийцев так и остался преимущественно загадкой для ученых. Но тем не менее их визитная карточка по яркости сопоставима со скифской: вот такими чарками и лощенными сосудами с затейливым штампованным и резным орнаментом, а позже богатыми каменными гробницами царей и знати, сопровожденных в последний путь золотой и серебряной утварью, вот такими кубками и доспехами, позволяющими ученым говорить об особом фракийском искусстве.

Геты верили в бессмертие души. Эка невидаль! Но дело в другом. Эта вера сочеталась у них с поклонением одному-единственному богу, а бессмертие души доказывалось чудесным воскрешением основателя столь необычного культа.

Но это еще не все. Известно, что для того, чтобы убедить недоверчивых гетов в бессмертии души, Залмоксис, как настоящий подвижник, ставит эксперимент на себе.

Но вот следующий аргумент Атанасова не может не вызвать смущения.

Стоп, стоп, стоп. Как это сердцевина? А земли между Карпатами и Днестром? Разве мы не привыкли их относить к области рождения гетской культуры? Допустим, Геродот, живший в V веке до н.э., не упоминает о гетах к северу от Дуная. Но ведь он мог о них просто не знать. Ведь позже геты точно жили на землях Молдовы.

И пришли они туда, судя по всему, как раз из Добруджы, в которой современные исследователи видят настоящий очаг рождения гетов и их культуры. Добруджа — особый регион между Г-образным поворотом Нижнего Дуная и Черным морем.

А вот дальше что-то пошло не так. Еще в древности античные историки не сходись во мнениях о том, как развивался этот поход. Но то, что планируемый блицкриг сорвался, стало ясно сразу после форсирования Дуная.

Тем не менее современные историки и археологи более склонны доверять другим древним авторам, также описывающим поход Дария. В их версии этот поход был менее масштабным. Он начался и бесславно завершился в пределах нынешнего Буджака.

Да и археологи не находят следов этого беспримерного ристалища, в котором столкнулись сразу несколько культурных миров, несколько совершенно разных культур и цивилизаций Европы и Азии: персов, греков, гетов-фракийцев и, конечно, скифов. Только полные удивления повествования древнегреческих историков сохранили память об этом.

Но и в Буджаке, равно как и в остальном Причерноморье, мы не видим отчетливых следов продвижения войска Дария.

И все-таки основным и весьма парадоксальным следствием того глобального конфликта и той «странной войны» стал совершенно новый мир. Еще дымился след уходящей армии Дария, а буджакская степь уже принимала новые волны скифских переселенцев. Культура извечных традиционалистов и консерваторов гетов переходит Дунай и расширяет пределы от Балкан и Черного моря до Карпат и Днестра. Начинается расцвет Истрии, Тиры, Никония, Ольвии.

Постепенно, исподволь, непохожие, говорящие на разных языках, верящие в разных богов народы, осторожно нащупывают баланс взаимных отношений и интересов. Нарушая естественные и искусственные границы, внутреннюю замкнутость и высокомерие, они на несколько столетий обретают на этой земле потребность друг в друге, зависимость друг от друга, оставаясь непохожими, но становясь близкими.

Все это произойдет в будущем.

А потом вновь под тяжестью армий очередных повелителей мира задрожит земля между Дунаем, Днестром и Карпатами. Потом вновь произойдут нашествия и катастрофы, исход и переселения целых народов, десятилетия запустения и забвения... Но, как выясняется, для письменной истории оказалось невероятно важным то самое первое впечатление, то первое знакомство, которое состоялось в самом конце далекого шестого века до нашей эры. Оно действительно сродни первой любви. Рождающиеся на свет Скифия и Гетика в сияющих лучах греческого чуда — как такое можно забыть?