Пожарный Кишинева Дмитрий Польщин опубликовал на своей странице рассказ о том, как проходили учения кишиневских пожарных, полиции и скорой помощи. Учения прошли в одном из столичных клубов, и в них участвовали живые люди, а не манекены. NM с разрешения автора публикует этот рассказ.
Хочу рассказать об учениях кишиневских спецслужб. И это не будет сухая сводка из скучных цифр и безличных цитат, а рассказ о том, что я видел своими глазами. В общем, 100% реальности.
Недовольные всегда были, есть и будут. Это что-то неизбежное, как небо над головой. И гневные комментарии от них традиционные: «Пожарные разбудили и не давали спать своими сиренами!»
Конечно, мы дежурим, постоянно ожидая каких-нибудь проверок, к этому мы готовы всегда. Но в этот раз все было совершенно иначе. В 00.24 в часть поступил звонок, и диспетчер сообщила: «Пишите адрес. Дачия, 27. Дискотека Activ. По предварительным данным, много людей внутри. Пожар по второму номеру».
И мы понеслись по ночному городу, нервно вспоминая опыт ребят из Румынии, работавших на пожаре в клубе Colectiv, и из России — в клубе «Хромая лошадь». Наш водитель понимал, что от него зависит, насколько быстро мы приедем к месту, поэтому сирены начинали реветь задолго до опасных ночных перекрестков. Да и впереди идущие машины мы тоже вежливо «просили» сиреной уступить дорогу. И да, кишиневцы, вы уж простите, что мы тревожим ваш сон, когда едем рисковать своей жизнью ради жизней незнакомых нам людей. Просто знайте, что вам крупно повезло: вы не слышали душераздирающего воя сирены американских пожарных машин.
«Да они передвигали руками припаркованные машины!»
И тут, дорогие друзья, гражданам Молдовы тоже, ой, как повезло. Потому что, например, в той же Америке или, допустим, Канаде никто бы не стал церемониться, если бы машины мешали движению. Никто не стал бы стучать по колесам в надежде, что хозяин, услышав сигнализацию, прибежит и перепаркует. Нет! Автомобиль бы просто сдвинули, и это сделала бы пожарная машина своим бампером, который специально для этого сделан огромных размеров. И, кстати, если потом выяснится, что вы неверно припарковали машину или заблокировали гидрант, кроме неприятностей из-за разбитого авто, вам бы еще прилетит «нехилый» такой штраф. А у нас? Попробуй поцарапай!
«Зачем устраивать такие показухи, да еще и ночью?!»
Эх, ребята, я вынужден признать, что это была абсолютно не показуха. Это как раз были те внезапные учения, на которых ты точно не оправдаешь своих ожиданий. Именно такие учения и демонстрируют уровень твоей выносливости и подготовки. И, поверьте мне, это было чертовски сложное испытание… Это, знаете, все равно что сбросить тебя в бушующий океан… Обычно на учениях надо просто найти спрятанные где-то в неудобных местах манекены. Надо всего лишь найти их и вытащить «из пожара». Но тут нас ждало совсем другое…
Подъезжаем. Начальник караула первого прибывшего экипажа по рации просит к месту как можно больше скорых и объявляет, что степень сложности еще выше! На перекрестке стоит полицейский и машет жезлом, показывая куда проезжать, но все и так ясно. Высотки освещены сиянием проблесковых маячков «скорых» и пожарных машин. Слышны истошные крики людей. Я выпрыгиваю из машины и, как требует устав, бегу доложить, что мы прибыли на помощь, и чтобы нас направили на боевой участок, где необходимы дополнительные силы. Но по рации просят проехать за здание и спасать людей через резервный путь эвакуации. Ясно, принято. Летим туда, проезжаем через узкий тоннель, и впереди видим бегающих людей в довольно странных белых костюмах…
А, теперь понятно — учения. Они хотят нас испытать? Ну что ж, давайте сыграем! Выскакиваем из машины, и я понимаю, что правила игры жестоки. Из длинного коридора выползают люди и, подбежав к двери, я вижу, что весь коридор завален не только манекенами, но и живыми людьми! Кто мог ожидать, что на ночные учения соберут столько статистов?! Потом выяснилось, что их набралось человек 200. И, что самое главное, они вели себя именно так, как вели себя люди во время самых страшных реальных трагедий в Румынии и России. Они толкали нас, кричали, что внутри остались близкие им люди и, черт побери, я понимал, что сил просто недостаточно, чтобы сдерживать пострадавших, спасть людей и тушить пожар. Мы просим по рации помощь полиции, и полиция, о чудо, появляется!
Даю несколько коротких команд своим ребятам, которые и так знают, что делать, и вот к двери уже протянуты магистраль и рабочие линии. Парни уже бегут с носилками, включаются в аппараты, и начинают одного за другим выносить людей, освобождая длинный коридор, ведущий в зал клуба. К нам подъезжает еще один экипаж и, согласно нормам, вторую машину ставим на подпитку нашей цистерны, чтобы вода к ствольщикам поступала бесперебойно. По уставу я должен быть снаружи, чтобы следить за работой моей команды и резервом воздуха в их аппаратах. Через какое-то время понимаю, что ребятам становится все труднее выносить людей . Наступает момент, когда каждый пожарный, способный надеть аппарат, — на вес золота! К работе подключаются водители, принимая и оттаскивая людей на безопасное расстояние, туда, где уже ждут врачи «скорых». И тут подбегает один из офицеров и принимает командование боевым участком на себя.
Все, теперь и я могу идти внутрь! Мы начинаем ползти, порой прижимаясь к стенам, чтобы пропустить ребят, которые тащат пострадавших. Открываем дверь в большой зал. Очень приглушенный свет пробивается через безопасный, но все же дым, из дымовых машин. В зале повсюду слышатся крики. Мы отдаем людей, которых находим у двери, сзади идущим звеньям, и в какой-то момент из пожарных в зале остаемся только мы с напарником. Он тащит очередного пострадавшего. Сил уже практически нет! Спина ноет под тяжестью аппарата, но мы знаем, что не должны сдаваться. Даже несмотря на то, что это учения! Это как наш экзамен! Мельком замечаю красные жилеты арбитров, которые издалека молча наблюдают за ходом работ и делают пометки в журналах.
И в этот момент происходит то, что очень сильно на меня повлияло. Где-то неподалеку я слышу голос девушки, которая кричит и просит о помощи. Ползу в том направлении и натыкаюсь на тело. Подтягиваю, освещая фонарем, и вижу, что это парень, который умело играет человека без сознания. И тут в голове что-то щелкнуло! Мы не имеем права выбирать, кого спасать, а кого — нет. Нашел человека — тащи! Мозг настолько включился в эту жестокую игру, что в голове проносится: «Прости, девчушка! Прости, пожалуйста! Прости, что тот, кого я тащу из дыма,— не ты!». Я накидываю на парня спасательную петлю и начинаю тащить его из зала. За спиной я периодически слышу ее крики, которые перемешиваются с криками других. Мой опыт и знания подсказывают, что прямо сейчас с обеих сторон здания в зал продолжают ползти звенья, и ее сейчас вытащат… Но на душе как-то мерзко… Как будто я только что оставил там человека умирать…
Потом арбитры по рации объявили, что в здании с большой вероятностью не осталось живых, и, собрав последние силы, ребята снова ползут в здание, чтобы удостовериться, что внутри больше нет людей.
И вот все пожарные покинули здание, снимают шлемы, пуская в небо клубы пара от перегретых голов. Врачи скорой помощи досматривают последних пострадавших, выполняя условия своего экзамена. Работа практически закончена. Но в моей голове все еще звучит: «Прости, девчушка…»
И я раз за разом задаю себе вопрос: а что, если бы все это было взаправду? Наш караул на боевых выездах спас множество жизней, но перед нами никогда, слава богу, не стоял выбор! Всегда было предостаточно сил и средств и для спасения, и для параллельного тушения пожара.
Какой урок мне преподали эти учения? Я преклоняюсь перед парнями, которые отработали и «Зимнюю вишню», и «Хромую лошадь», и Colectiv, и колледж в Одессе. Отработали и не сошли с ума. Я понял, что многие нормы и правила техники безопасности при работе на пожаре часто просто неприменимы. Особенно на пожарах, где гибнет много людей. Я уж не знаю, какую оценку нам поставят арбитры, но в очередной раз убедился, что при выполнении всех требований боевого устава жертв на таких пожарах будет больше…
За моими плечами 16-летний опыт, и я понял, что твой организм, как бы ты этого ни хотел, в определенный момент просто откажется выполнять команды мозга. Просто потому, что сил больше нет. Понял, что не всегда в суровых реалиях все спасены. И в головах тысяч пожарных по всему миру всегда живет щемящее «прости!».
И в моей голове живет «прости» тем, кого не удалось откачать. Но оно не идет ни в какое сравнение с тем «прости», что носят в себе ребята, которые из последних сил продолжали тащить выживших или погибших и слышали за спиной отчаянные крики о помощи. А ведь там, в этом аду, не поймешь: кто жив, а кто нет. Поэтому правило одно: нашел — тащи!
И пусть по уже сложившейся традиции кишиневцы продолжают ныть: «Разбудили! Какого фига ночью?! Это тупая показуха!» Простите, что мы, проезжая с сиреной, тревожим ваш сон и вы, матеря все на свете, до утра ворочаетесь в постели. Простите и будьте счастливы, что в ваших головах не живет ни одно «прости».
Дмитрий Польщин, пожарный
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
