Нападение России на Украину, ее военные неудачи, неспособность российской армии выйти на границу Молдовы на приднестровском участке, колоссальное снижение авторитета РФ на международной арене и сильно возросшая роль Украины в приднестровском урегулировании — все это коренным образом меняет соотношение сил в переговорном процессе вокруг Приднестровья. В ближайшем будущем все эти предпосылки могут создать «окно возможностей» для прогресса в приднестровском урегулировании.

Cитуации, когда внутренние и внешнеполитические условия создавали предпосылки для разрешения конфликта, случались и раньше. Чаще всего этими «окнами» в Молдове никому воспользоваться не удавалось.

Как рассказал NM экс-министр реинтеграции Василий Шова, с начала переговорного процесса было несколько таких ситуаций. Самая первая возможность урегулировать конфликт появилась еще при президенте Мирче Снегуре в середине 90-х — через несколько лет после войны на Днестре.

Позже, по его словам, каждые пять-шесть лет открывалось очередное «окно». И только последние лет десять никто не упоминал о возможном политическом урегулировании конфликта.

Последний раз о всеобъемлющем, как принято говорить у дипломатов, политическом урегулировании приднестровской проблемы и восстановлении территориальной целостности Молдовы всерьез говорили в 2010 году. И говорили не в Кишиневе и Тирасполе, а поверх их голов.

Уже почти 18 лет в Кишиневе никто всерьез не думал о том, как сформулировать модель урегулирования и предложить Приднестровью статус в составе республики. Действующие власти по-прежнему исходят из законодательных наработок времен «Плана Ющенко»: закона 2005 года «Об основных положениях особого правового статуса населенных пунктов левобережья Днестра (Приднестровья)» и тогда же принятой Декларации-ответа парламента Молдовы на план президента Ющенко.

Вместо поиска решений политического и окончательного урегулирования, многие годы фокус был смещен на программу укрепления мер доверия между берегами Днестра. Предполагалось, что эта программа должна была создать условия для политического прорыва и со временем позволить сторонам перейти к обсуждению окончательного урегулирования конфликта и статуса Приднестровья в составе Молдовы.

По словам Василия Шовы, теперь очевидно, что продвигать политический процесс через меры доверия — это была нереалистичная, утопическая позиция. Но такое отсутствие прогресса, по словам экс-чиновника, было выгодно многим.

Сегодня война в Украине меняет правила игры, которые соблюдались сторонами и посредниками с начала 90-х.

Более детально в разговоре с NM описывает будущее «окно» для Приднестровья главный редактор украинского издания «Европейская правда» и автор нашумевшей статьи «Пришло время ликвидировать Приднестровье» Сергей Сидоренко.

Он говорит, что война рано или поздно закончится победой Украины и мирными многосторонними переговорами, где будут закладываться принципы будущей системы региональной безопасности.

По словам журналиста, на международном уровне все чаще используется единый пакетный подход по отношению ко всем подконтрольным России территориям — в Грузии, Украине и Молдове.

При этом Сидоренко отмечает, что в Молдове даже на официальном уровне не принято называть Приднестровье оккупированной территорией, и говорит о том, что «пакетный подход» — не в интересах Кишинева.

Журналист отмечает, что для официального Кишинева этот аргумент не работает. «Долгое время политика Молдовы в приднестровском урегулировании сводилась к принципу “пусть все решается без нас”. Надо понимать, что при объединении кейсов Грузии, Украины и Молдовы к ним будут применены единые принципы, и это Молдове не понравится», — считает Сидоренко.

Пассивную позицию молдавских властей на протяжении последних десятилетий объяснить несложно. Жители обоих берегов Днестра в основной своей массе за 30 лет свыклись с нынешним положением вещей и не формируют политический запрос на окончательное урегулирование приднестровской проблемы.

Для молдавского обывателя никакого приднестровского конфликта просто не существует. Есть относительно свободное перемещение людей, товаров, приднестровские предприятия могут легально заниматься внешнеэкономической деятельностью. Между берегами Днестра есть диалог, есть тесные экономические и энергетические связи, никто из участников переговорного процесса не стремится к эскалации конфликта. Из-за этого «ощущения нормальности» абсолютное большинство граждан Молдовы не видит в не до конца разрешенном конфликте сколько-нибудь значимой проблемы.

С одной стороны, на правом берегу Днестра всегда было крайне мало тех, кто поддерживал бы идею чрезмерного давления на Тирасполь или, тем более, силового сценария разрешения приднестровского конфликта. Вокруг мирного решения приднестровской проблемы путем переговоров существует политический и общенациональный консенсус.

С другой стороны, любые компромиссы или уступки в отношениях с Тирасполем — меры крайне непопулярные среди значительной части молдавского политикума и избирателей, голосующих за правые партии. А без таковых сложно себе представить жизнеспособную модель урегулирования, которую бы принял левый берег и все участники переговорного процесса.

Поэтому сохранение сложившегося за последние десятилетия статус-кво на Днестре стало для молдавских властей политически наименее затратной стратегией. Для некоторых нечистых на руку политиков наличие Приднестровья и всевозможных нелегальных схем было еще и очень выгодно.

Как говорит Василий Шова, люди научились жить, не замечая конфликта и сложностей, которые вполне преодолимы. А молдавские политики государственный интерес, который заключается в урегулировании конфликта, чаще всего приносили в жертву собственным политическим амбициям.

Но после начала войны в Украине ситуация внутри страны может измениться — так же, как и региональный контекст. В середине прошлого года Молдова, одновременно с Украиной, получила статус кандидата на вступление в ЕС, и вместе с ним — четкую европейскую перспективу и беспрецедентную поддержку стран ЕС на этом пути. Президент Санду заявила, что Молдова сможет стать членом ЕС уже в этом десятилетии.

Может ли проблема Приднестровья стать препятствием на пути европейской интеграции? По словам Василия Шовы, для того, чтобы слова высших молдавских чиновников о европейской интеграции не оставались лишь лозунгами, власть должна сдвинуть с мертвой точки процесс приднестровского урегулирования.

Впрочем, по информации NM, представители Кишинева получили в Брюсселе на высоком уровне сигнал о том, что в сложившихся в регионе реалиях проблема Приднестровья, замороженная Москвой в том числе для блокирования внешнеполитических возможностей Молдовы, уже не станет препятствием для процесса вступления в ЕС. И это еще одна явная «перемена погоды».

Еще недавно позиция Брюсселя и главных европейских столиц на этот счет была обратной: о повторении прецедента с Кипром, который вступил в ЕС в условиях нерешенного территориального конфликта, не хотели и слышать. Так что и здесь война в Украине, может многое изменить.

Представителей приднестровской администрации все это время не могла не радовать пассивность Кишинева. Именно они являются главными бенефициарами текущего «серого» положения региона. И сейчас, несмотря на стремительно меняющиеся условия, Тирасполь пытается сохранить существующий статус-кво, существующие форматы переговоров и продолжает настаивать на переговорах на высшем уровне между приднестровским лидером и президентом Молдовы.

Бывший переговорщик от Тирасполя Владимир Ястребчак сказал NM, что в попытке Кишинева воспользоваться украинской ситуацией нет ничего позитивного. Однако он признает, что из-за войны Кишинев оказался в куда более выгодном положении и обладает гораздо большим набором рычагов давления на регион.

Владимир Ястребчак допускает, что приднестровское урегулирование может быть частью большой договоренности по итогам войны в Украине, но тогда, говорит он, опасаться последствий стоит и Кишиневу.

Одновременно с началом российского вторжения в Украину приднестровская проблема, которую до этого игнорировали десятилетиями, вышла на первый план.

В первые недели войны, когда было неясно, где остановятся российские танковые колонны, молдавские власти делали все для того, чтобы не допустить дестабилизации внутри страны и не провоцировать Россию.

Правительство разработало и активно продвигало в соцсетях кампанию «Молдова за мир». Высшие молдавские чиновники не упускали возможности напомнить о статусе конституционного нейтралитета республики. Этот самый статус во время своего визита в Кишинев пообещал уважать и госсекретарь США Энтони Блинкен.

Тирасполь, в свою очередь, также транслировал миролюбивые и пацифистские месседжи — но в адрес Киева.

Позже, когда российская армия сломала зубы об украинскую оборону и риск возникновения сухопутного коридора до приднестровского региона, на который очевидно рассчитывали в Кремле, существенно снизился, перспектива разрастания войны на территорию Молдовы все-таки не исчезла.

По словам Сергея Сидоренко, в первые месяцы полномасштабного вторжения российских войск, в Украине всерьез и постоянно обсуждалась идея силового решения приднестровского вопроса.

Сейчас, по словам Сидоренко, усилиями гражданского общества и экспертов удалось объяснить политикам и представителям украинской разведки, что силовой вариант решения приднестровской проблемы неприемлем. «Сейчас у меня есть представление, что у спецслужб появилось несравненно больше понимания в этом вопросе. Теперь силовое решение не настолько популярно, чтобы считать, что оно может реализоваться», — говорит Сидоренко.

Журналист признается, что главная причина, по которой силовой вариант решения приднестровской проблемы невозможен — это позиция Кишинева и широкий общественный консенсус в Молдове вокруг исключительно мирного решения конфликта.

Об исключительно мирных сценариях разрешения конфликта все время говорят и представители нынешней власти.

В краткосрочной перспективе, по его словам, главная задача — удержать стабильность, чтобы все оставалось в мирном русле.

По словам Василия Шовы, мирная перспектива разрешения конфликта путем переговоров — это та неоспоримая ценность, которая отличает Молдову от других постсоветских конфликтов.

Теперь, когда риски военной эскалации вокруг левобережья Днестра стали существенно ниже, чем полгода назад, перед властями Молдовы стоит новая задача: постараться воспользоваться региональным контекстом для того, чтобы полностью разрешить конфликт.

Все представители власти, с которыми поговорил NM, признают, что в будущем, по итогам украинско-российского конфликта могут сложиться обстоятельства, которые позволят решить конфликт. И, как заявил NM Михай Попшой, будет обидно, «если возможность будет, а мы окажемся не готовы к ней, либо степень готовности окажется недостаточной».

Тем не менее, пока никакой официально оформленной стратегии реинтеграции или, тем более, общественного или политического консенсуса вокруг модели урегулирования у Кишинева, как и прежде, нет. Более того, нет единой позиции и у представителей власти.

NM попытался выяснить в Бюро по реинтеграции, есть ли у официального Кишинева оформленная стратегия реинтеграции приднестровского региона, поговорил с несколькими депутатами PAS о том, как они видят процесс реинтеграции страны. И получил разные, местами кардинально отличающиеся друг от друга ответы.

В Бюро по реинтеграции, помимо привычного бюрократического ответа о «необходимости урегулирования приднестровского конфликта на основе суверенитета и территориальной целостности Республики Молдова, в пределах ее международно-признанных границ» сообщили, что рассчитывают на то, что в сложившейся геополитической ситуации более весомую роль в переговорном процессе будет играть ЕС.

Каким способом все это будет реализовано, в Бюро не уточняют, а лишь ссылаются на Конституцию, закон 2005 года и «другие программные документы».

В то же время он говорит о необходимости применения «кнута и пряника» и принципа «разделяй и властвуй». Нантой, как и прежде, отрицает необходимость вести переговоры с представителями тираспольской администрации. «Какие там переговоры? С кем? С Красносельским? Зачем смешить народ? Мы должны предложить левому берегу некий план действий и сказать: ребята, если вы соглашаетесь, мы можем зажмуриться», — говорит Нантой.

В случае отказа левого берега молдавские власти, по мнению Нантоя, могут взяться за «кнут» в виде уголовного преследования или международного розыска для приднестровских функционеров, а также в виде экономического давления на регион.

При этом депутат правящей партии отмечает, что Кишиневу следует дать позитивную перспективу людям, но добавляет — «тем, которые не больны на голову».

Нантой также не считает необходимым предоставлять Приднестровью автономный статус как единой административно-территориальной единице.

На вопрос о том, есть ли в PAS консенсус и политическая воля на реализацию такого плана, Оазу Нантой ответа не дал: «Это не ко мне вопрос».

Нантой и ранее публично говорил, что приднестровский конфликт нужно решать без участия Тирасполя, потребовав от местных властей принять план действий Кишинева. Тогда в пресс-службе PAS от его слов открестились, заявив, что это не официальная позиция правящей партии.

Как бы не открещивались в PAS от идей Нантоя, свой «кнут» для приднестровских чиновников там уже заготовили. Парламент Молдовы принял поправки в Уголовный кодекс, которые вводят понятия «антиконституционный субъект», «незаконная информационная структура», «серьезная угроза в адрес безопасности Республики Молдова» и уголовную ответственность за призывы к сепаратизму. По версии властей, под понятие «антиконституционный элемент» могут попасть и квази-институты власти непризнанной ПМР — правительство и Верховный совет.

Вице-спикер парламента Михай Попшой настроен наименее радикально. По его словам, в правительстве работают над несколькими сценариями, чтобы воспользоваться предстоящей возможностью. В качестве главных условий урегулирования Михай Попшой называет территориальную целостность и унитарное устройство Молдовы.

По словам Попшоя, другие параметры урегулирования тоже важны, но если эти базовые принципы найдут понимание всех вовлеченных, можно будет существенно продвинуться вперед.

По его мнению, существенного продвижения в переговорах можно будет добиться, только если частью переговорного процесса будут Украина и Российская Федерация.

Отвечая на вопрос о возможном политическом консенсусе вокруг формулы урегулирования, Попшой говорит, что вряд ли представители оппозиции будут противиться урегулированию на озвученных им принципах, главное, чтобы через них в процесс не пыталась вмешиваться Москва.

Более того, вице-спикер выступает за переговоры с депутатами Верховного совета, но только когда для этого появятся предпосылки. «Если ситуация изменится в лучшую сторону, то, возможно, мы на платформе комиссии, на неформальном уровне будем встречаться с представителями так называемого Верховного совета с левого берега — это было и мое желание. Как только для этого будут предпосылки, я буду первым, кто станет ратовать за этот процесс», — говорит Попшой. По словам депутата, как только в правительстве завершат работу над сценариями, власти начнут продвигать свое видение через внешних партнеров и искать компромиссы.

Михай Попшой заявил, что прекрасно понимает, что у процесса политического урегулирования приднестровской проблемы могут быть и репутационные издержки.

В то же время депутат обещает прислушиваться к объективной критике.

Попшой, как и другие представители власти, рассчитывает, что приднестровская проблема будет одной из тем будущих мирных переговоров по завершении российско-украинской войны. «Это не только наша надежда, это и позиция президента Зеленского. Здесь я имею в виду открытость и заинтересованность Украины в решении конфликта и то, насколько Украина поняла для себя важность этой темы», — добавляет Попшой.

Отсутствие в партии власти консенсуса в вопросах приднестровского урегулирования сказывается и на политике нынешней кишиневской власти. Одной рукой Кишинев продолжает закупать электроэнергию у приднестровской МГРЭС, в отступление от собственных правил продлевая разрешения на работу рыбницкого ММЗ. Другой — принимает поправки в уголовное законодательство, которые предусматривают наказание за финансирование сепаратизма.

Собеседники NM из числа экспертов не разделяют мнения о том, что решение приднестровской проблемы отыщется само собой после войны в Украине.

По словам Василия Шовы, сегодня в Кишиневе устоялась точка зрения о том, что до окончания войны в Украине мы не можем рассматривать какую-то модель урегулирования. Шова называет этот настрой ошибочным, потому что если Кишинев уже сейчас не создаст предпосылки для урегулирования, то тогда в постконфликтный период всем, возможно, будет не до Молдовы. «Чтобы к нам серьезно отнеслись внешние игроки, инициатива должна исходить от представителей власти, в первую очередь от парламента», — говорит Шова.

Того же мнения придерживается и Сергей Сидоренко. По его словам, Киев, на который возлагает свои надежды Кишинев, в первую очередь заинтересован в том, чтобы исключить военную угрозу.

Решение проблемы российского воинского контингента, вопреки Конституции находящегося в Приднестровье, сложно себе представить до окончания российско-украинской войны. Даже с учетом того, что для вывода российского контингента из Приднестровья хватит одной-двух маршруток. Имеются в виду откомандированные из России офицеры ОГРВ, так как большая часть служащих там солдат — местные жители. Существует проблема вывоза и утилизации боеприпасов в Колбасне, плюс при вывозе ОГРВ встанет вопрос обеспечения работы миротворческой миссии.

Но Василий Шова уверен, что и в нынешних условиях можно попытаться хотя бы частично решить эту проблему.

В будущем прорывным решением могло бы быть существенное сокращение миротворческой миссии и ее перевод из постоянной в режим временного патрулирования — в качестве первого этапа трансформации. Такие предложения могли бы задать правильный вектор решения проблемы. Тогда следующим этапом мог бы стать вывод миротворческой миссии из Приднестровья.

Даже в случае, если в приднестровском урегулировании будет отмечен существенный прогресс, сегодня не совсем ясно, в каком формате могут быть закреплены потенциальные прорывные договоренности.

В Москве и Тирасполе пока настаивают на сохранении формата «5+2» как главной переговорной площадки по Приднестровью. Не открещиваются от нее и в Кишиневе.

И это тоже проблема, потому что именно признание РФ стороной конфликта, а не посредником в его урегулировании, которое было озвучено Украиной и западными участниками Нормандского формата переговоров по Донбассу, послужило для Москвы формальным поводом отказа от переговоров.

Если окончательно разрешить вопрос незаконного военного присутствия на молдавской территории могут помочь международные партнеры Молдовы, и он действительно может решиться на будущих мирных переговорах, то вопрос статуса приднестровского региона и постконфликтного устройства Молдовы — это «домашнее задание» которое должен сделать Кишинев.

Василий Шова считает, что основная нагрузка по выработке политических подходов урегулирования должна лечь на политический класс: парламент, правительство, президента, на все политические партии — парламентские и непарламентские. Он думает, что благодаря участию самых разных политических игроков, в стране удастся сформировать широкий политический консенсус, как это было в 2005 году, когда за закон «Об основных положениях особого правового статуса населенных пунктов левобережья Днестра (Приднестровья)» парламент проголосовал единогласно.

Основываясь на этих пунктах и на законе 2005 года, по мнению Василия Шовы, парламент мог бы принять обращение к международным организациям с просьбой оказать содействие переговорному процессу и мирному урегулированию, а также учредить фонд содействия постконфликтному восстановлению Молдовы. «Это то, что нужно делать именно сейчас, пока, к большому сожалению, рядом с нами идет этот кровопролитный конфликт, и мы понимаем, что только мы сами можем предпринять шаги, которые привлекут внимание партнеров», — говорит Шова.

Эксперт говорит, что не понимает, в чем состоит цель внесения в уголовный кодекс наказания за сепаратизм именно сейчас, и отмечает, что такого рода ответственность должна применяться в постконфликтный период.

Помимо статуса приднестровских чиновников в рамках определения модели урегулирования и статуса региона, есть еще масса сложно разрешимых пунктов вроде языкового вопроса, устройства переходного правосудия и разграничения полномочий между центральными и региональными властями. Решать их, по мнению собеседников NM, точно не будут на будущих больших мирных переговорах по итогам российско-украинской войны.

Реинтеграция приднестровского региона в экономическое и правовое пространство Молдовы потребует значительных финансовых средств. Сейчас экономика региона держится на поставках фактически бесплатного газа из России. Очевидно, что как только регион встанет на путь реинтеграции, бесплатный газ в Приднестровье поступать перестанет.

Более того, в Приднестровье нет системы медицинского страхования, не были проведены важнейшие налоговые реформы — в регионе, например, не взимается НДС. Зарплаты бюджетников сегодня заметно ниже, чем в правобережной Молдове.

Тем не менее, к этой части проблемы приднестровского урегулирования эксперты и политики относятся не без оптимизма. «Да, финансовые вливания должны будут быть существенными. Мы знаем это на примере Восточной Германии, но все же Приднестровье — не ГДР, это немного другие пропорции. Учитывая наш опыт за последний год и то, насколько открыты и щедры были наши партнеры, я думаю, что эта ситуация найдет понимание. Предположу, что будет и огромное желание помочь, лишь бы были политические успехи», — говорит Михай Попшой.

Он видит возможную проблему в политической плоскости. По его словам, некоторые граждане Молдовы будут не в восторге, когда правый берег будет субсидировать Приднестровье.

По словам Василия Шовы, у переговорщиков уже давно есть понимание того, что реинтеграция Молдовы должна быть финансово подкреплена из специально для этого созданных фондов.

По его словам, экономические процессы на разных берегах Днестра могли бы достаточно легко объединиться в единый организм — благодаря тому, что единое таможенное пространство Молдовы де факто уже является восстановленным, а также благодаря мерам, предпринятым в 2000-е годы для экономической интеграции приднестровских предприятий.

В том, что региональный контекст вокруг приднестровского урегулирования стремительно меняется, не сомневаются ни политики, ни эксперты. Но достаточно ли этого понимания для того, чтобы у тех, кто принимает решения в Кишиневе, появилась политическая воля и смелость воспользоваться тем самым «окном возможностей»?

По словам Сергея Сидоренко, не похоже, чтобы Майя Санду или ее команда понимали, как нужно действовать в новых условиях.

О том же напоминает и Василий Шова. И предлагает Кишиневу вернуть себе инициативу.

По словам Шовы, если в Кишиневе будут дожидаться какой-то большой сделки, то вполне вероятно, что ее результаты могут быть такими, что ближайшие выборы просто сметут и тех, кто командует в Кишиневе, и тех, кто находится у власти в Тирасполе.

Сергей Сидоренко также добавляет, что президент Майя Санду, по его мнению, не осознает, что решение приднестровского конфликта вполне могло бы стать главной заслугой в ее политической карьере.

Но для этого, отмечает Сидоренко, президент Молдовы должна взять инициативу в свои руки, потому что, если вдруг вопрос Приднестровья решится сам собой, это не будет ее заслугой. «Это будет legacy президента Зеленского», — добавляет он.