Разделение в Молдове давно превратилось в плохую привычку. Иногда кажется, что это как грызть ногти — и противно, и не оторваться. Говорящие на разных языках, юные и пожилые, семейные и чайлдфри, заболевшие ковидом и нет. Все мы в этом году хоть однажды оказывались по разные стороны баррикад. Как водится, во время выборов баррикады стали повыше. «Левые» политики решили, что живущие за границей — какие-то не такие, «параллельные». «Правые» снова навесили на жителей Приднестровья ярлык «сепаратисты», которым не должно иметь право голоса.

Во всем этом «великолепии» тем дороже для меня проект NM, который стихийно получил общее название «Я/Мы — Молдова». Мне посчастливилось пообщаться с несколькими жителями Приднестровья, которые хотят спокойного диалога двух берегов. А не перебрасываться обидами через речку. Моя коллега Саша Батанова поговорила с живущими в разных концах света молдавскими гражданами, которым не все равно, что происходит дома. Cărora le pasă.

И это было удивительное знакомство с самими собой. Потому что, когда весь мир в огне — самое время отложить разногласия на дальнюю полку и карантинно обняться. Потому что «Я/Мы — Молдова».

В этом году NewsMaker продолжил экспериментировать. Вместе с Milk Films Production и режиссером Евгением Дамаскиным мы сделали первый в Молдове сериал, снятый в формате Screenlife. Такие экспериментальные проекты — всегда самая рискованная, непредсказуемая, не всегда и не всем понятная, но самая интересная для меня часть того, что делает NewsMaker. Это то, что делает NewsMaker тем визионерским медиа, которое не боится пробовать новое, расширяет границы и задает тренды.

Как и в первом нашем совместном проекте [X-files Молдова], здесь мы погрузились на самое дно молдавской фейковой и абсурдной реальности. И создали фейкового кандидата в президенты. Ковид-диссидент Октавиан Арамэ с максимально фейковой и абсурдной программой. Против него, как водится, — Билл Гейтс, 5G, рептилоиды, микрочипы и все мировое правительство. А далее все в лучших традициях: отличные монологи, подбор героев, ирония, маленькие детали и «пасхалочки» для самых внимательных. Настоящий крутой медиа-артхаус.

И да, как и первый проект, наш «Кандидат» Арамэ стал настоящим социальным экспериментом и исследованием аудитории СМИ в Молдове. И, судя по многим реакциям и комментариям к фильму, Октавиан Арамэ со своей программой оказался очень даже... близок к народу. Земля плоская! Ковида не существует! Это победа! Ура, товарищи!

Считается, что Новый год — семейный праздник, когда многие собираются у домашнего очага. Героям этого текста и еще 135 семьям, которые оказались в таком же положении, собраться негде. Уже девять лет они ждут, когда у них появится возможность вселиться в свои квартиры, за строительство которых они полностью заплатили. Их квартиры так и не достроили. Деньги со счетов строительной фирмы исчезли, а прокуратура и мэрия разводят руками. Пока главный подозреваемый утверждает, что срок его привлечения к уголовной ответственности давно истек, прокуроры который год настойчиво разыскивают пострадавших и берут у них показания.

То, что у нас легко и безнаказанно можно растаптывать человеческие жизни — это не новость, но так хочется, чтобы в новому году такие истории не повторялись. А у этой наступил счастливый конец.

В этом году нас всех объединил ковид, но по-прежнему нас разъединяли на «своих» и «чужих». Во время президентской кампании мы узнали, что, кроме «оккупантов», «сепаратистов», «соросят», румын, которые спят и видят, как заполучить Молдову, ЛГБТ, «растлевающих» молдавские семьи, у нас есть некий «параллельный электорат». О том, как нас разделяли и разделяют, я писала в колонке о «проклятых приднестровцах» и «параллельном электорате».

В этом ковидном году много говорили и писали о том, что мир после коронакризиса не будет прежним. Хотелось бы, чтобы затянувшийся не на один десяток лет «локдаун» для определенных категорий граждан с одной стороны и их же самоизоляция — с другой прекратились, и Молдова перестала быть прежней.

Хорошо бы начать наше объединение со школьной скамьи. В редакции NewsMaker работают и украинцы, и гагаузы, и русские, и евреи, и эстонцы… Они, их родители, бабушки и дедушки родились в Молдове. Но их нет в учебниках истории. Правда, великодушные составители молдавских образовательных программ разрешили русским, гагаузам, болгарам и украинцам проводить дополнительные уроки, посвященные своей культуре и традициям. То есть в Тараклии, например, детям в школе расскажут, как в Молдове появились болгары, а вот в любом другом районе Молдовы школьники могут и не узнать об этом.

Что уж говорить, ведь информацию о Холокосте в молдавские учебники включили лишь по настоянию международных организаций. Но, может, в этот раз мы как-то сами совершим прыжок? Ольга Гнаткова изучила школьные учебники истории с 4 по 12 класс и обсудила увиденное с их авторами, преподавателями и историками из Кишинева, Гагаузии и Германии. Спецпроект «Чужие народы. Почему в «истории» Молдовы нет места другим этносам» — один из самых важных текстов этого года. Хочется, чтобы в следующем году он утратил свою актуальность.

А как живут эти самые «чужие» народы предлагаю почитать в специальном репортаже «Потерянный край».

В молдавских медиа журналистский репортаж стал диковинкой. Инфоповодами у нас служат фейсбучные споры, диванная критика и мнения «экспертов» по всем вопросам. По ТВ — бесконечные ток-шоу, в которых выступают одни и те же спикеры.

Для простых людей остается мало эфирного места, их голос мы не слышим. Мы плохо представляем себе жизнь людей в разных регионах Молдовы. Предлагаю восполнить этот пробел и узнать, как живут и мыслят люди в двух селах, где почти 100% за Додона.

Новый президент Молдовы Майя Санду объявила борьбу с коррупцией задачей номер один в Молдове. Без этого, считает она, невозможно построить правовое государство. А я считаю, что насквозь коррумпированную страну и государством сложно назвать, не то что правовым.

Искоренять коррупцию всегда сложно и дорого. И начинать нужно с образования – детсадов и школ. Пока ребенок знает, что мама договорится о хорошей оценке, о переводе в другой класс или о повышенном внимании к нему, он, став взрослым, не перестанет платить врачам, полицейским, прокурорам, судьям, да просто инспектору по экологии за разрешение срубить дерево.

Вместе с моей коллегой Татьяной Султановой мы написали о том, как школы в Молдове учат коррупции. Рекомендую и школьникам прочитать его.

Для меня лучший текст — это, скорее, серия материалов из моего эксперимента «Месяц на минималку». Конечно, первоначальная цель эксперимента и то, что получилось по факту, — разные вещи. Мне было важно а) проверить, смогу ли я выйти из зоны комфорта, резко изменить образ жизни и продержаться — пускай даже месяц, б) показать, что «мало денег» — не повод «разводить желю», а повод искать пути изменить ситуацию или попытаться прожить этот период с максимальным кайфом.

Оба пункта удались: я покупал одежду, сдавал кровь, путешествовал автостопом, готовил недорогую, но вкусную еду и ходил пешком на работу. Интересный опыт, но лучше его повторять как «челлендж», а не как внезапно сложившуюся жизненную ситуацию.

Pe lângă pandemia de coronavirus, instabilitate politică și criză economică, anul 2020 s-a făcut remarcat și printr-un eveniment mai puțin obișnuit, care a scos în evidență un adevărat fenomen: PR-ul politicienilor pe seama minorilor. Mai exact, fotografia cu primarul, președintele de raion și deputatul care au tăiat o panglică roșie pentru a inaugura o toaletă dintr-un gimnaziu din raionul Râșcani a fost printre cele mai comentate pe rețelele de socializare și a ajuns și în atenția presei străine.

Articolul „Să curgă voturile pe seama copiilor. Stela Untila, despre panglici în toalete și cum politicienii ne folosesc (ilegal) în campania electorală" a fost pentru mine un strigăt de indignare în calitate de mamă. Pentru că nu este vorba despre un anumit partid, ci de o tendință josnică care capătă amploare mai ales în campaniile electorale. Puțin probabil că cei care recurg la astfel de metode vor ține cont de opinia unui jurnalist, însă veți putea afla ce spune legea în acest sens și veți vedea fotografiile propriu-zise ale politicienilor care au fost prinși pe picior greșit.

В 2020 году коронавирус затмил все остальные инфоповоды. Вирус, безусловно, грозный, и текстов о нем на NM вышло немало, но своим материалом года я хочу назвать текст, где ни разу не встречается слово «вирус».

В тексте — история о том, как Государственный архив Молдовы становится более открытым людям. У многих, и у меня в том числе, было мнение, что госархив — закрытое учреждение, что-то вроде СИБа. Но на деле туда может прийти любой желающий и попросить любой документ или старые фото.

Это желание архива «открыться» стало особенно заметным, когда в Instagram начали публиковать архивные фотографии Молдовы советского периода. Эти снимки многие годы хранились на пленках в ящиках архива, и кроме сотрудников учреждения, фото никто не видел.

Оцифровкой занимается 28-летний сотрудник архива Виктор Орган, публиковать фото в Instagram — его идея. Я сходила в архив, поговорила с Виктором и узнала подробности об архиве и этом проекте в Instagram.

Мне хочется добавить в эту подборку материал, который не имеет отношения ни к политике, ни к коронавирусу, ни к досрочным и прочим выборам — в общем ко всему тому, чем Молдова жила в этом году. Он имеет отношение к человеку, к тому, как человек умеет и хочет преодолевать трудности, встраиваться в новую для него реальность и добиваться своих целей.

Это история библиотекаря из Кишинева, которая больше 20 лет назад эмигрировала в Швейцарию, начав там свой «трудовой путь» с мытья полов. Хотя могла вообще не работать и просто растить детей в уютном доме мужа-швейцарца. Спустя годы перед нашей соотечественницей «сняли шляпу» швейцарские сыровары, в магазинах всех крупных городов Швейцарии стала продаваться молочная продукция «ручной работы» под ее брендом, а элементом этого бренда стала корона монаршей династии Габсбургов.

Бонусом к этой истории — романтическая история о том, как Цита фон Габсбург 60 лет возила сердце мужа в коробке для шляпок.